Совсем недавно, накануне открытия краеведческого музея после ремонта и реконструкции, в своей колонке я написал, что обязательно схожу в наш новый музей, которому через полтора года исполнится сто лет. Музей вновь распахнул свои двери в понедельник, 17 марта. Я побывал в нем в четверг.
Музей начинается с гардероба
В социальных сетях уже появилось множество фотографий, сделанных счастливчиками, которым удалось побывать на открытии музея. Увиденное на фото мне очень понравилось, но я сходил бы в музей и без этого дополнительного подтверждения, что шесть лет не были потрачены впустую.
Однажды вычитал на просторах Интернета, что «музей – машина времени, которая уносит посетителей сквозь вуаль вечности в самые светлые места материальной и духовной культуры человечества». Я шел в музей и думал о том, что я увижу, чего жду от встречи со своим старым другом. На свидание с чем я иду? С прошлым? С настоящим? С будущим? И не находил ответа. Воистину ждать и догонять – хуже некуда.
В СМИ уже появилось множество публикаций об открытии, о новшествах, даже о лифтах, которые теперь есть в музее. Поэтому то, что я сегодня напишу, можно будет назвать «около музея», или «вокруг музея».
Театр, как известно, начинается с вешалки. Музей – тоже.
В гардероб была очередь, правда, небольшая. На мне она и закончилась. Пока за мной никто очереди не занял, у меня появилось время, чтобы немного поговорить с двумя милыми гардеробщицами. Милыми им быть стоило большого труда, поскольку они просто сбивались с ног. Я пришел через полчаса после открытия музея, а гардероб был уже практически полон! Одна из гардеробщиц, словно подтверждая это, с гордостью повела рукой вдоль курток и пальто на музейных вешалках. Для широкой публики музей работал всего третий день. Я спросил: «А кто идет? «Дикари» или организованные группы?». Оказалось, что «дикари»! Мурманчане и гости города пошли в музей. Семьями, с детьми и внуками. А еще я увидел едва ли не первую группу организованных туристов. Еще подходя к музею, приметил на стоянке туристический автобус, а в холле первого этажа толпилась группа человек из двадцати. Надо ли говорить, что туристы эти были из Китая.
Получив гардеробный номерок и побеседовав с гардеробщицами, я отправился покупать билет. И в кассу тоже была очередь! Правда, тоже небольшая. Стоящий передо мной молодой человек попросил у кассира два взрослых и два детских билета для детей до трех лет. Семья пришла в музей в полном составе! Билетов ему дали всего два, сказав, что таких маленьких деток в музей пускают бесплатно. Я купил себе пенсионерский билет за 200 рублей, предъявив пенсионное удостоверение. Для жителей Мурманска и области билеты стоят 350 рублей, для гостей региона – на сотню дороже.
Второй этаж с директором
Пожалуй, именно первого этажа музея изменения коснулись меньше всего. Те же два выставочных зала, один из которых пока закрыт, а во втором вовсю работает выставка, которая называется «Заонежская вышивка: традиции и технологии», как и фотовыставка в коридоре. Не доведен до ума и конференц-зал. Я не про ремонт. Он закончен. Просто еще не установлено оборудование, не расставлены стулья. Надо сказать, что конференц-зал еще до закрытия музея на реконструкцию был приведен в современный вид. А вот когда одиннадцать лет назад краеведческий музей, пойдя навстречу моему старинному товарищу Андрею Сычеву, создавшему «Мурманский телевизионный клуб», позволил проводить встречи в конференц-зале, то он выглядел абсолютно архаично. Клубные кресла, соединенные по четыре-пять штук, на невысоком подиуме – стол президиума и кафедра для докладчика. Только графина с водой и граненых стаканов не хватало для полноты восприятия. Этакий Советский Союз образца 2014 года. Но через пару лет конференц-зал совершенно преобразился, стал выглядеть современно. Его начинили современной аппаратурой. Но случилась другая незадача – архаично стал выглядеть весь остальной музей! Он просто требовал ремонта, реконструкции. Он очень хотел стать музеем XXI века!
Я поднялся по лестнице на второй этаж. С экспозиционной точки зрения все осталось так, как и было раньше: флота, фауна и полезные ископаемые Кольского полуострова. Те же животные, птицы и рыбы, но в изменившихся до неузнаваемости интерьерах. А уж грот или пещера, словно вырубленная в скале – это выдающаяся находка! Тут я впервые поймал себя вот на какой мысли: преображенные стены, пол, потолок каким-то совершенно непостижимым образом заставили меня подумать, что и все экспонаты я тоже вижу впервые! Именно с таким чувством я покинул второй этаж и стал подниматься на третий. На лестнице между вторым и третьим этажами встретил директора нашего музея Елену Павловну Химчук, с которой мы знакомы уже более десяти лет. Она давала ценные указания рабочему со стремянкой, потом у нее зазвонил мобильный, она коротко переговорила с кем-то, а потом заметила меня. Я тут же вывалил на нее все свои восторги по поводу увиденного, поздравил ее с завершением ремонта, с тем, что она и ее замечательный коллектив стоически перенесли все неудобства, которые неизбежно сопровождают любой ремонт. Тем более такой большой. Елена Павловна, мне показалось, даже зарделась от того множества комплиментов, которые я обрушил на ее голову, и сказала, что это мои впечатления от посещения второго этажа, а впереди еще два, и она уверена, что меня ждет еще множество приятных неожиданностей. А потом, памятуя о моих проблемах со здоровьем, скромно сказала, что у них теперь и лифты есть. Я ответил, что уже обратил на это внимание, но в моих планах подняться на четвертый этаж по лестнице, а уж вниз я обязательно спущусь на лифте. И не потому, что устану, а просто чтобы отметиться.
Как в первый раз
Третий этаж всегда был моим любимым. Ведь это история Севера с древнейших времен и до окончания Великой Отечественной войны. Славные страницы! И вновь то же самое ощущение, что я смотрю на экспонаты музея, казалось бы, виденные-перевиденные мною не по одному десятку раз – и как будто вижу их впервые!
Очень порадовал и четвертый этаж. Мне показалось, что он преобразился больше остальных. Там даже как будто места больше стало! Период, казалось бы, тот же – послевоенное строительство и до наших дней. Тот, да и не тот. Все выглядит по-другому! Появилась отдельная большая экспозиция, посвященная специальной военной операции. Рядом еще один выставочный зал, который пока закрыт, но видно, что там уже монтируется выставка.
Вниз я, как и планировал, спустился на лифте. Пора подводить итоги? Хотя, какие глубокомысленные итоги могут быть подведены после всего лишь двух часов в музее? Это был даже и не визит, а какой-то стремительный набег. Но тем не менее…
Если раньше я считал, что у меня третий этаж был самым любимым, то сейчас я в глубокой задумчивости. Манит и привлекает каждый из четырех этажей музея. А современная техника, которой он сейчас оснащен, позволяет музею самому провести для меня индивидуальную экскурсию!
Я уже сказал, что у меня получился не поход и не визит в музей, а действительно какой-то набег. Главное было заметить, как он преобразился, как похорошел, каким стал современным, настоящим музеем XXI века, а не провинциальным, застрявшим в 80-х годах прошлого века.
Два ледокола
Я действительно пробежал по музею как галопом по Европам, не везде заглянул, не обследовал каждый его закуток. Возможно, именно поэтому кое-чего из экспонатов не нашел. Правда, меня успокоил друг, сказавший, что, скорее всего, некоторые экспонаты еще не вернулись на свои привычные места, просто не успели, поскольку на время ремонта музея выставлялись в областной библиотеке.
А не нашел я моделей двух ледоколов. В старом музее они стояли на первом этаже почти у входа. Это модель атомного ледокола «Арктика». Того самого, что в августе 1977 года первым достиг географической точки Северного полюса в надводном положении. Капитаном ледокола в том походе был Юрий Сергеевич Кучиев, легендарный ледовый капитан, у которого даже могилы на земле нет. Его прах был развеян в Северном Ледовитом океане.
А еще я не нашел модели ледокола «Капитан Воронин». Это был старенький дизельный ледокол, названный в честь прославленного арктического капитана Владимира Ивановича Воронина. Бывая в музее, я всегда подолгу стоял у этой модели. Дело в том, что «Капитан Воронин» – единственный ледокол, на котором я выходил в Баренцево море! Мне было 14 лет, дело было летом, были каникулы, и отец, ремонтировавший ледокол, взял меня с собой на ходовые испытания. Мы провели в Баренцевом море трое суток. И на модели я всегда искал и находил иллюминатор каюты, которую на время ходовых испытаний занимали мы с отцом. Вот такое воспоминание.
Я возвращался из музея домой, переполняемый чувством радости и гордости за наш краеведческий музей. Он стал современным, он похорошел, помолодел, несмотря на возраст – ведь осенью следующего года музею исполнится сто лет.
Андрей ПРИВАЛИХИН
Фото Игоря Еременко
