«Вечерний Мурманск» продолжает цикл статей, посвященных жизни Мурманска в годы Великой Отечественной войны (предыдущие публикации – в номерах за 12, 19, 26 апреля и 3 мая). Мы не случайно остановились столь подробно на жизни Мурманска в 1941–1942 годах. Именно в этот период в городе произошли наиболее важные события за все годы войны, о которых мы и рассказали в предыдущих публикациях. А вот начиная с июля 1943 года, когда фактически прекращаются массированные бомбардировки областного центра и постепенно, хоть и не сразу, нормализуется ситуация с продовольствием, напряжение начинает спадать. Но начало 1943 года для мурманчан стало, по сути, продолжением огненного 1942-го.
Порт снова под ударом
После летних бомбардировок Мурманска и трагедии конвоя PQ-17 союзники останавливают движение конвоев по северному маршруту. По этой причине люфтваффе резко сокращает количество налетов на город. Мурманчане получают передышку, начинают приводить в порядок разрушенные объекты. Но 25 декабря 1942-го в порт прибывают 11 транспортов, и на город снова обрушиваются бомбы. К этому времени ПВО Мурманска была значительно усилена – если в июне город прикрывали 12 зенитных орудий, то теперь их 87. И немцы меняют тактику: в короткий светлый период они высылают воздушную разведку, а бомбардировщики приходят ночью.
Начиная с 25 декабря налеты следуют ежедневно вплоть до 31-го. В городе снова разрушения и пожары. Например, 28 декабря от бомб сгорело два деревянных и разрушено три каменных жилых дома, разрушены баня, цех рыбной муки, на железнодорожной станции – два товарных и один пассажирский вагоны, повреждено железнодорожное полотно в шести местах, электролиния – в четырех. Погибли три человека и еще десять получили ранения разной степени тяжести. Зенитчикам удалось сбить один «Ju 88». Вражеский бомбардировщик упал в двух километрах восточнее поселка Нагорное и взорвался на своих бомбах. Мелкие детали самолета, обрывки одежды летчиков, куски от парашютов были разбросаны мощным взрывом в радиусе 150 метров, во многих местах были видны брызги крови и мелкие куски человеческой плоти. Практически от самолета и экипажа ничего не осталось.
1 января 1943 года устанавливаются очень сильные морозы. Возможно, это, а также то, что по аэродромам противника был нанесен удар советской авиацией, вынудило немцев на время прекратить налеты. Передышка была до 7 января. В этот отрезок времени ПВО Мурманска получает значительное усиление: прибыли 24 пушки типа МЗА (малокалиберная зенитная артиллерия), 25 крупнокалиберных зенитных пулеметов ДШК и 36 аэростатов заграждения.
Несмотря на такое усиление, немцы продолжали бомбардировать город и порт. Последнему вновь, как и в 1942 году, был нанесен серьезный урон, но в целом бомбежки порта оказались неэффективными. Да, были жертвы среди портовиков, были немалые разрушения, да, разгрузка шла еще медленнее, чем год назад, но порт работал. На причалах порой скапливались десятки тысяч тонн грузов, поскольку подача вагонов отставала от графика разгрузки. Портовики по-прежнему плохо питались, среди них были сотни больных цингой, но своих рабочих мест не оставляли.
И, словно этого было мало, вдобавок к воздушным налетам на город обрушилась стихия. «Вечером с 17 часов начался ураганный ветер, который сваливал людей, опрокидывал автомашины, срывал с домов крыши и т. п., – записал 9 марта 1943 года в своем дневнике первый секретарь Мурманского обкома партии Максим Старостин. – В порту от причалов сорвало пять кораблей, из них четыре английских и один американский выброшены на обсушку. В итоге все кончилось благополучно: к 5 часам утра все сорванные корабли поставили к причалам. В городе были порваны провода электросети и телефонной связи».
Трудовое лето 1943 года
Помня трагические судьбы летних конвоев 1942 года, Адмиралтейство Великобритании, на котором лежала ответственность за организацию северных караванов, уже в конце марта 1943 года объявило о приостановке движения судов в Мурманск и Архангельск. Соответственно люфтваффе также сократили количество бомбардировок Мурманска.
У мурманчан снова наступила передышка, которой они, естественно, воспользовались.
Как утверждает писатель Борис Романов в книге «Причалы мужества», к маю 1943 года в мурманском порту было разрушено 26 складов, 13 производственных помещений, девять служебных зданий, шесть причалов. От зажигательных бомб сгорело большинство жилых домов порта. Затоплено или выброшено на обсушку в портовых водах 11 пароходов. Ущерб, по оценке специальной комиссии, составлял по порту более сорока пяти миллионов рублей. 2 900 грузчиков покинули Мурманск, их перебросили во Владивосток. Оставшиеся 1 052 портовика под руководством начальника порта А. Д. Фортученко приступили к восстановлению разрушений.
В мае было всего девять налетов на Мурманск, и поэтому к восстановительным работам можно было приступать в сравнительно спокойной обстановке. Основные трудности состояли в отсутствии леса, металлов, цемента, стройматериалов, инструмента, бензина, угля и рабочей силы. Бригады портовиков прочесывали пожарища в поисках необходимых материалов, приспосабливали в дело разнообразный подручный материал. Большую помощь в снабжении порта оказали областные организации и командование тыла Северного флота.
Причалы, в том числе и бутобетонные № 10 и № 11, заделывали деревянными ряжами на деревянном же свайном основании, так как такая конструкция оказалась наиболее устойчивой к ударам фугасных бомб. Работу тормозило отсутствие деловой древесины: поступление леса по заявкам от лесозаготовительных организаций Чупы, Беломорска и Зашейка не обеспечивало и трети потребностей порта.
Необходимый для восстановления лес решено было заготавливать в бассейне Белого моря. Но для того чтобы снарядить туда заготовителей, портнадзору, который наполовину состоял из женщин, пришлось собрать 23 якоря, 700 метров стальных и 2300 метров манильских и сизальских тросов, 11 шлюпок. Все это было в основном разыскано, подобрано, прибрано, приведено в порт с обсушек, часть – со дна Кольского залива
На Белое море был отправлен буксир «Выг», укомплектованный наиболее опытными кадрами портофлота, включая лучшего лоцмана тех лет А. Ф. Кошева. Плоты собранной древесины «Выг» отбуксировывал в Кандалакшу, где лес перегружался на платформы и отправлялся в Мурманск.
А порт продолжали «грабить». В конце мая была отправлена во Владивосток еще одна партия портовиков, так что на 1 июня в мурманском порту осталось всего 770 человек. Затем 9 июня 174 человека отослали на строительство оборонительных сооружений, создаваемых на Мурманском направлении по решению бюро обкома ВКП(б) и военного совета Карельского фронта. В порту осталось работать 596 человек, из них 218 – женщин. Вот кто преодолевал разруху летом 1943 года.
15 июня портовики закончили весеннюю кампанию в хозяйствах ОРСа (отдел рабочего снабжения) и на индивидуальных огородах. Под овощные и картофельные посадки использовались в основном расчищенные от камней, кирпича и арматуры пожарища. Большое количество золы в почве обеспечило хороший урожай.
Летом цинготные заболевания среди портовиков почти совершенно прекратились, так как в меню постоянно были свежая морская и пресноводная рыба и дичь, поставляемые рыбаками и охотниками. С подсобных хозяйств снимали урожай зеленого лука и редиса. К концу мая в одном из уцелевших бараков в Коле порт оборудовал собственный дом отдыха на 15 человек. А к осени портовики собрали и заготовили 57 тонн грибов и ягод, явившихся существенным подспорьем к столу.
Всего за лето в порту было восстановлено 162 метра причалов, оборудована бункеровочная эстакада с механизацией на причале № 8, произведено капитальных строительных работ на 1 252 960 рублей, на строительстве бомбоубежищ освоено 1 412 000 рублей, заготовлено 29 136 кубометров дров, 382 тонны угля (с затонувших судов), 90 тонн сена и 30 тонн силоса.
Портовики собрали на пожарищах 283 тонны металлолома, 93 000 штук кирпичей, 1 457 килограммов свинца, 17 тонн поковочного железа, 3 660 строительных скоб, 2 000 дверных и оконных навесов, 2 383 листа кровельного железа.
Портовые продовольственные бригады собрали, вырастили, выловили, забили и заготовили 243 тонны овощей, 68 тонн морской и озерной рыбы, 57 тонн грибов и ягод, 31 лося. Водолазы порта извлекли с затопленных судов и сдали ОРСу порта 18 тонн муки, 1 125 килограммов жиров и консервов.
Огороды и городская уборка
Хотя основным фронтом работ летом 1943 года стал порт, куда бросались главные людские, материальные и финансовые ресурсы, в городе тоже проводилась немалая работа по восстановлению разрушенного хозяйства. Еще в 1942 году было принято решение о нецелесообразности восстановления сгоревших деревянных домов. На месте пепелищ решили разбить огороды. И на следующий год эта политика стала приносить результаты.
Снова обратимся к дневнику Старостина. «В связи с весной все копают огороды – это какая-то горячка, – пишет первый секретарь обкома. – Просто не ожидал такой активности населения. Врачи, инженеры, интеллигенция – все копают землю, растаскивают камни, подвозят навоз, разбрасывают его по земле. В городе изрыли буквально всю свободную землю. Даже там, где сгорели дома, вытащили столбы и разделывают землю под огороды. Вот как откликнулись советские люди на призыв партийных организаций использовать все внутренние резервы в борьбе с врагом. Думаю, что к осени картофель у людей будет. На огородах города большое оживление. Прокурор области тов. Власов с седой головой любовно разделывает две грядки на своем коллективном огороде: сажает редис, репу, морковь и др. Недалеко от него блестит на солнце лысина редактора газеты «Полярная правда» тов. Култышева, который разбрасывает навоз по огороду. И аналогичная картина по всему городу. Опасаюсь, что скоро будут поступать от жителей заявления с претензиями, что их огород разбомбили фашисты. В Мурманске только индивидуальных огородов засажено более 40 гектаров».
Восстанавливали прежде всего то, без чего было не обойтись в принципе: линии электропередачи, радиосеть, дороги, водопровод. В мае – июне 1943 года в Мурманске прошел месячник по уборке территории. По мнению Максима Ивановича, «город выглядит чище, чем был до начала войны – только кругом разрушенные дома и воронки от бомб». Летом 1943 года более 100 бойцов мурманской ПВО были награждены правительственными наградами.
Противовоздушный еж
Но главное событие для всех мурманчан произошло осенью 1943 года, когда 27 октября Государственным Комитетом Обороны было принято постановление «Об усилении противовоздушной обороны Мурманска, Архангельска и Кировской железной дороги».
Уже через месяц Максим Старостин подробно описал в своем дневнике новую систему ПВО. Это выглядело действительно внушительно. Если в роковой день – 18 июня 1942 года – город прикрывали всего 12 орудий, то в конце 1943 года только на западном берегу Кольского залива находилось 84 орудия среднего калибра (76- и 85-миллиметрововые) и 24 пушки МЗА (37-мм), на восточном берегу – 92 орудия среднего калибра и 52 МЗА. Итого: 252 орудия. Но это еще не все. С юга город прикрывали 24 орудия среднего калибра, установленные в Мурмашах, а с севера Мурманск стерегли средства ПВО Северного флота. Но главное, что теперь стрельба по воздушным целям осуществлялась при помощи радиолокационных станций орудийной наводки (СОН-2). Мурманск таким образом превратился в ежа, которого не только непросто укусить, но и к которому даже сложно приблизиться.
Вот в таких условиях в порт 25 ноября прибыл первый в навигацию 1943–1944 годов караван судов (конвой IW-54A и IW-54B) в составе 11 пароходов (семь судов США и четыре – английских) с 62 785 тоннами груза. О последних полутора годах жизни военного Мурманска мы расскажем в следующем, завершающем наш цикл, материале.
Андрей КИРОШКО.
Фото автора и из архива краеведческого музея. Использованы материалы Государственного архива Мурманской области, Мурманской государственной областной универсальной научной библиотеки, Мурманского областного краеведческого музея.
