В Мурманском областном суде продолжается рассмотрение заявления прокуратуры региона, направленного по поручению Генпрокурора России Игоря Краснова, о признании военными преступлениями и преступлениями против человечности, геноцидом советского народа преступлений, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов на территории Мурманской области. Неделю назад «Вечерка» сообщила, как суд начинался. Сегодня поговорим о том, что рассказали на процессе приглашенные специалисты.
Истинное лицо фашизма
Второе заседание началось с показаний доцента кафедры юриспруденции, кандидата юридических наук Натальи Рашевой.
– С 1939 по 1944 год было истреблено многомиллионное население, в основном славянское, на оккупированных территориях Европы и СССР, – отметила Наталья Юрьевна. – Эта операция имела кодовое название «План «Ост». Политика геноцида нацистской Германии проявилась именно в «Плане «Ост». Ключевыми элементами нацистской идеологии являлись расизм, антисемитизм, антикоммунизм, антиславянизм и колониальный экспансионизм. Действия, которые были установлены в ходе Нюрнбергского процесса, убедительно показали преступный характер целей представителей гитлеровской Германии. Весь мир и в первую очередь сами немцы увидели истинное лицо фашизма, что способствовало его искоренению, в том числе и на территории Германии.
Говоря о событиях Великой Отечественной войны в Мурманской области, Наталья Рашева пояснила, что сбор информации об ущербе, причиненном предприятиям, организациям и населению, начался еще до официального создания Мурманской областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба (материалы комиссии находятся в открытом доступе на сайте Государственного архива Мурманской области. – Прим. авт.).
– Согласно статье 21 Устава международного военного трибунала общеизвестные факты не требуют доказательств и являются достоверными. Также принимаются без доказательств официальные правительственные документы, включая акты и документы комитетов, созданных в различных странах для расследования военных преступлений. Таким образом, те факты, которые выявила в своей работе Мурманская областная комиссия, являются установленными, и подвергать сомнению эту информацию мы не можем.
О тех, кто пережил войну
Несколько слов о самих фактах. В Мурманской области до войны проживала 291 тысяча человек. На фронт был призван каждый шестой, и каждый второй из них погиб. Довоенного уровня численность населения достигла только к 1951 году. В результате бомбардировок на Мурманск было сброшено более семи тысяч фугасных и 200 тысяч зажигательных бомб. Сгорело свыше полутора тысяч домов – три четверти всего жилого фонда. Полностью разрушены 297 производственных зданий. Рыбной и судоремонтной промышленности области был причинен ущерб на сумму свыше 138 миллионов рублей. Выведено из строя 11% тралового флота, Мурманское морское пароходство понесло ущерб на 119 миллионов рублей. Всего за годы войны разным организациям, учреждениям и предприятиям Мурманской области нанесен ущерб на сумму свыше 920 миллионов рублей.
На вопрос прокурора, можно ли считать действия немецко-фашистских войск в Кольском Заполярье военными преступлениями и геноцидом, Наталья Рашева ответила утвердительно.
Выступила на суде и директор ГТРК «Мурман» Эльвира Серга. Журналисты телеканала сняли несколько документальных сюжетов о военном Мурманске. Главными героями этой хроники стали те жители столицы Заполярья, кто пережил войну. Их рассказы тоже легли в основу обвинения.
– Наша задача была не просто показать, донести до зрителя их рассказы и впечатления, а показать их людьми, которые, несмотря на пережитое, сумели сохранить в себе любовь и верность своему Отечеству, а это как раз и есть патриотизм, – заключила Эльвира Серга.
После перерыва суд заслушал в качестве специалистов обозревателя газеты «Вечерний Мурманск», одного из авторов книги «Мурманск в огне» Андрея Кирошко и кандидата исторических наук Александра
Чапенко. Их рассказ был посвящен жизни военного Мурманска, бомбардировкам города в 1942 году и боям на Мурманском направлении.
Немецкий «рай»
Третье заседание суда было посвящено разбору ситуации с советскими военнопленными, которые содержались в лагерях на территории Мурманской области и Северной Норвегии. Главными специалистами в этом вопросе выступили председатель Мурманской региональной организации ветеранов органов безопасности «Комитет» Александр Чемерский и главный хранитель музейных предметов Мурманского областного краеведческого музея Анастасия Куксова.
Александр Чемерский не первый год занимается изучением вопроса советских
военнопленных. Основные его источники – материалы Государственного архива Мурманской области и архива регионального управления ФСБ. Александр Чемерский, в частности, отметил, что узниками северных лагерей для военнопленных были не только те, кто попадал в плен в Заполярье. Немало было и таких, кто оказывался в неволе на других участках советско-германского фронта, а потом его переводили на север Норвегии или СССР. Например, один из солдат попал в плен под Севастополем летом 1942 года. Затем в его судьбе были лагеря в Бахчисарае, Симферополе, Николаеве и Германии. Оттуда его вместе с другими нашими пленными доставили в Финляндию, а потом – в Норвегию, где ему тоже пришлось попутешествовать из одного лагеря в другой. В итоге в июне 1945 года он на пароходе прибыл в Мурманск.
– Работая с фильтрационными делами, я часто читал в показаниях бывших пленных о том, что они были ранены и немцы доставили их в госпиталь. Некоторые даже говорили о существовании лагерей исключительно для инвалидов. Но подробностей никто не сообщал. Эти подробности удалось найти в показаниях одного пленного немца. Он рассказал, как однажды в мае 1942 года в плен попали 72 человека, двое из которых были ранены в ноги и могли только ползти. Всех, кроме этих двоих, отправили в Титовку. А через полчаса двое немецких солдат отвели раненых в сторону и расстреляли. На вопрос, зачем они это сделали, последовал ответ: «Мы не так глупы, чтобы возиться с ранеными красноармейцами». В другом деле упоминается о докторе, который приехал в лагерь военнопленных для отбора годных к работе в Германии. Отбор происходил следующим образом: годным считался тот, кто мог пробежать 15 метров и не упасть. Это очень красноречиво свидетельствует о физическом состоянии пленных красноармейцев уже на стадии полевых лагерей.
Отличной иллюстрацией к рассказу Александра Чемерского стали документы Мурманского областного краеведческого музея, которые предоставила в распоряжение суда Анастасия Куксова. Процитируем только один из них – акт об обнаружении и исследовании захоронения 80 советских солдат на правом берегу реки Западная Лица. Страшная находка была сделана 23–24 декабря 1944 года бойцами и офицерами 56 стрелкового полка 67-й стрелковой дивизии.
«Зверства немцев, – читаем в документе, – относятся к началу зимы 1941–1942 гг. ... Трупы расстрелянных военнослужащих Красной Армии расположены в два ряда, по одиночке и отдельными группами по три-четыре человека. У абсолютного большинства трупов ноги перевязаны веревкой и кабелем провода. Гитлеровцы добивали свои жертвы, о чем свидетельствуют обнаруженные расколотые черепа. ... Трупы с пулевыми ранениями имеют входное отверстие в теменной части головы. ... У четырех человек отрезаны стопы ног вместе с валенками, ... у многих трупов, преимущественно молодого возраста, отсутствуют передние зубы...».
Андрей ИВАНОВ
Фото автора и из фондов Мурманского областного краеведческого музея
