В первые послевоенные годы в Мурманске было не до большого искусства. Война оставила много разрушений, а тут еще и население города стало резко увеличиваться в связи со стремительным ростом рыболовного флота. Нужны были жилые дома, школы, поликлиники, магазины. Даже важнейшее из искусств – кино – стояло отнюдь не на первом месте в списке восстановления. Кинотеатр «Родина» войдет в строй только в 1949 году, хотя строить его начали в 1939-м. Довоенный кинотеатр «Северное сияние» сгорел в 1942 году, а новый с таким же названием открыли только в 1958-м. Правда, к этому времени, точнее, в 1956-м году, в Мурманске уже построили «Аврору».
Тем временем Мурманский областной драматический театр все еще давал свои спектакли во Дворце культуры имени С. М. Кирова.
Не по Сеньке шапка
Всерьез о своем театре в Мурманске заговорили в 1947 году. В СССР проектированием театрально-зрелищных строений занималась организация «Теапроект». Опыт к 1947 году она накопила уже немаленький, поэтому мурманчане и адресовали свои театральные чаяния москвичам. Как пишет искусствовед Светлана Водопьянова, к 1952 году первый проект здания Мурманского областного драмтеатра был готов. Его авторами были Александр Максимов, Савва Бродский и Георгий Наприенко. Все трое имели богатый опыт по проектированию театров. За основу они взяли здание Калужского драмтеатра, над которым они же и работали. В свою очередь, Максимов в 1951 году участвовал в создании Тверского театра, у которого позаимствовал фасад для Калуги. С небольшими изменениями он перенес это «лицо» в мурманский проект. Но были и более серьезные отличия. В частности, на фронтоне здания планировалось установить несколько скульптур. По одному из вариантов, слева и справа от фасада располагались въездные арки, также со скульптурой наверху. Ничего подобного в Калуге и Твери не было.
Глядя на эскиз фасадной группы театра, я вспомнил слова известного мурманского архитектора Александры Расторгуевой, сказанные ею по поводу созданного в то же время (начало 50-х годов прошлого века) проекта реконструкции площади Пять Углов. «Не по Сеньке шапка», – сказала тогда Александра Сергеевна, которая могла иной раз быть жесткой. Имперские амбиции мурманчан никак не укладывались в пространство центра нашего города. Но если от идеи перестройки центра горожане отказались сами, то от вычурного театра – нет. Вполне вероятно, что сегодня в нашем городе был бы такой театр, которому позавидовали бы Вена и Лондон, Париж и Милан, а Нью-Йорк и вовсе бы нервно курил в сторонке. Но не вышло. И вины мурманчан в этом нет.
Новая линия партии
4 ноября 1955 года вышло постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Опубликованное в «Правде» 10 ноября того же года, оно заняло всю первую полосу газеты. В какой-то мере этот документ можно назвать конституцией советского зодчества. Он провозглашал, что «советской архитектуре должна быть свойственна простота, строгость форм и экономичность решений». То есть теперь требовалось строить больше, дешевле и функциональнее. Понять правителей СССР можно – в стране катастрофическая нехватка жилья, а государственные деньги расходуются на абсолютно ненужные украшательства внешнего вида зданий. Упрек можно назвать верным, красота в тех условиях не спасала положения. Постановление на долгие годы, вплоть до распада СССР, определило главные направления в строительной отрасли – типовое проектирование и индустриальные методы строительства.
Женская логика
Архитекторы быстро уловили суть изменений. Мурманский драмтеатр стал жертвой этих новых веяний. Произошло это, правда, не сразу. К этому времени «Теапроект» стал называться «Гипротеатр», а из группы авторов мурманского проекта ушел Савва Бродский. Его место заняла Елизавета Чечик. Максимов с Наприенко умчались в Калугу спасать свое детище, и далее северную тему стала развивать только Елизавета Натановна. Именно ей выпала честь 5 апреля 1959 года сообщить горисполкому Мурманска об изменениях в проекте здания театра «с целью ликвидации архитектурных и планировочных излишеств, сокращения сроков и стоимости строительства, а также с целью замены устаревшего оборудования на новейшее». Надо отметить, что Чечик внесла в проект столь радикальные правки, что даже послушные воле ЦК КПСС мурманские товарищи отказались принимать ряд из них.
На этом этапе в проекте нашего театра уже отсутствовали въездные арки. На заседании, проходившем под председательством начальника отдела капитального строительства Мурманского горисполкома Бориса Проценко, отказались от тройного ряда колон входной группы и скульптуры на фронтоне. Таким образом, Мурманский драмтеатр получил не заимствованное, а собственное лицо, лишенное излишеств. Далее отказались от лепного орнамента на нижней плоскости архитектурной балки портика, а также от бутафорских балок в плафоне портика. В корзину отправился мрамор главных лестниц (вместо него решили сделать мозаичные ступени). Туда же, в корзину, улетела лепнина проемов главного фойе, а следом за ней и роспись балок. Паркет в зрительном зале менялся на брусчатый пол, литые детали убирались вовсе, вплоть до решеток вентиляции. Отказались от скамьи-панели в фойе. Упрощался барьер гардероба. Полностью менялся противопожарный занавес. И, наконец, заменялись софитные камеры, поскольку они уже были сняты с производства. Вместо них использовались более современные модели.
При этом мурманчане решили часть излишеств все же сохранить. На своем месте остались гранитный цоколь, скульптурный барельеф над порталом в зрительном зале и ряд других запроектированных ранее деталей. Было особо отмечено, что исключение цветных металлов из осветительной арматуры принципиально верно, но с учетом того, что советская промышленность еще не делает приборы с пластмассой, решили оставить цветмет в проекте.
Жизненные итоги
Насколько устраненные излишества привели к экономии средств, документ не сообщает. Нам остается только добавить, что Елизавета Чечик отнюдь не была бездарным зодчим. Только жесткие рамки постановления правительства заставили ее пойти на изменение проекта мурманского театра. Вместе с тем ее проект музыкально-драматического театра в Донецке был признан памятником архитектуры, а за театр в Улан-Удэ ей присвоено в 1982 году звание «Заслуженный архитектор России». В 1985 году была удостоена премии Совета Министров СССР. Уже в весьма пожилом возрасте выпустила несколько книг своих стихов. Умерла Елизавета Натановна в 2015 году, не дожив год до столетия.
А здание Мурманского областного драматического театра было введено в эксплуатацию в 1963 году. Его авторами помимо Александра Максимова, Георгия Наприенко, Саввы Бродского и Елизаветы Чечик можно с полным правом считать и горисполком Мурманска, специалисты которого в 1959 году сумели сохранить многое из первоначально замысла.
Андрей КИРОШКО. Использованы материалы Государственного архива
Мурманской области. Фото автора и из открытых Интернет-источников.
