С мурманскими домами у него особенные отношения. Он знает почти каждый из них. Одним залечивал раны, обновляя межпанельные швы. Другим «наводил марафет», облагораживая фасады. С крыш третьих счищал тонны снега и наледи, помогая им без сосулек пережить зиму и весну. Для большинства многоэтажек промышленные альпинисты – это как добрые волшебники, которые приедут, повиснут на веревке в воздухе и спасут.
Первый спуск – как в тумане
Андрей Эйбулатов связал свою жизнь высотными работами лет десять назад, когда решил из Марий Эл переехать в Заполярье. Сначала несколько месяцев поработал по специальности в штабе Северного флота поваром, а когда познакомился с парнями, занимающимися промышленным альпинизмом, решил попробовать абсолютно новый для себя вид деятельности.
– Самый первый раз было очень страшно спускаться с пятиэтажки, – вспоминает Андрей. – Ты переступаешь за край крыши и понимаешь, что вокруг тебя ничего нет и вся твоя жизнь буквально висит на двух тонких веревках. Пускай они надежные и выдерживают две тонны груза, но все равно жутко. Ты смотришь на инструктора, который «вывесился» рядышком с тобой и всем своим видом показывает, что это безопасно, что есть страховочная веревка, что он всегда поможет, и пытаешься совладать со своей боязнью высоты. Первый спуск для меня прошел как в тумане, мало что помню. Со второго раза сразу приступил к работе. Потому что одно дело подняться-спуститься. И совсем другое дело – работать на высоте. Там даже когда дополнительно ведро с краской рядом с собой на систему подвесишь, чувствуется просадка и становится страшно, хотя, казалось бы, какие-то 10 килограммов всего добавились.
Быстро втянувшись в работу, Андрей начал повышать свою квалификацию, дойдя до самого высокого третьего разряда по промышленному альпинизму. Теперь у него свое небольшое предприятие, и он уже сам имеет право обучать людей тонкостям высотной профессии. Каждое утро проверяет своих ребят перед выходом на работу, выписывает им наряд допуска, инспектирует оборудование. В его компании сейчас работает 10 человек, а всего в Мурманске промышленных альпинистов около сотни. И многие из них сейчас заняты уборкой снега с кровель.
Бой снегу и сосулькам
Большинство управляющих компаний Мурманска не могут себе позволить содержать в штате промышленных альпинистов, так как для них нет постоянной работы. Поэтому УК и ТСЖ заключают с ними долгосрочные договора на обслуживание домов.
– Когда в декабре за несколько дней навалило много снега, управляющие компании звонили как сумасшедшие, оборвали нам телефоны, слезно просили быстро очистить все кровли, – рассказывает Андрей. – Ребята тогда работали с 8 утра до 10 вечера, пока не выполнили все заказы, им туго пришлось.
Крыши в основном чистятся по периметру – на расстоянии метра от края, чтобы не образовывались сосульки, снег не сползал вниз. Полную чистку кровли от снега практически никто не заказывает. На дом нужно три человека, один стоит внизу, а двое работают на крыше, причем не только люди, но и кувалда, лопата и прочий инвентарь тоже привязаны, чтобы, если нечаянно выскользнут из замерзших рук, не упали вниз кому-нибудь на голову. Таким образом, альпинисты очищают края одной кровли от снега и наледи в среднем за полдня.
– Некоторые дома приходится чистить особенно часто, – говорит Андрей. – Вот есть в Мурманске одна многоэтажка, в квартирах которой очень жарко, из-за чего люди держат окна открытыми. Из окон тепло поднимается вверх, на краю крыши снег быстро тает, и образуются сосульки. Там нужно кровлю чистить чуть ли не каждые несколько дней. Но самую большую в своей жизни сосульку мне приходилось сбивать с бани на улице Свердлова. Это было еще до ее ремонта. Там в одном месте было очень большое испарение, открывали окна, в итоге с кровли свесилась такая огромная ледяная глыба шириной около двух метров и высотой где-то под шесть метров – в два этажа, что ее боялись все прохожие. У меня ушло около получаса, чтобы сбить такую махину кувалдой с крыши.
«Я знаю все твои трещинки…»
Если бы мне предстояло сейчас в Мурманске приобретать квартиру, я бы обязательно справилась о качестве дома у промышленных альпинистов. Им с высоты видны все недостатки кажущихся нам ладными строений. Они могут сказать, в каком из домов давно шатаются облицовочные кирпичи, а где совершенно недавно заделывали огромную трещину в бетонной плите, которую обычным прохожим снизу никак не увидеть.
– Мурманск, как и многие города Заполярья, строился на скорую руку, не все строители соблюдали нормы и правила, – рассказывает Андрей. – А там, где дома строили военные, например, в Снежногорске или Полярном, в межпанельных швах иногда можно найти кусок валенка, военный бушлат и иные предметы одежды. Получается, таким образом строители просто забивали дыры между плитами и оштукатуривали их сверху, нарушая все технологии. Там дома хуже, чем наши. А бывает, наоборот, здание настолько добротно построено, что даже потрескавшийся межпанельный шов трудно разобрать, чтобы утеплить его.
Правда, утепление швов заказывают крайне редко в связи с тем, что такая услуга стоит недешево. УК, как правило, пишут заявку на герметизацию межпанельных швов, так как жильцы часто жалуются на протечки с них. Со швами двухподъездной девятиэтажки два промышленных альпиниста справляются где-то за неделю. За это время они обрабатывают около 2000 метров швов.
Чай с конфетами – на веревочке
Промышленных альпинистов можно назвать мастерами на все руки. Могут и баннер на стену дома натянуть, и световую вывеску укрепить и подключить, и фасад отремонтировать или покрасить, и окна помыть.
– Вот мы работали на здании МГТУ: один человек штукатурил главный фасад, а второй мыл на нем окна – за два дня все перемыл, это при том, что там зеркальное остекление и было сильное загрязнение, – листая фотографии в своей группе в соцсети «ВКонтакте», рассказывает Андрей Эйбулатов. – Мы выполняем практически любые работы, но есть такие альпинисты, которые специализируются на чем-то конкретном, например, на диагностике труб. Ведь чтобы провести осмотр дымовой трубы, нужны специальные защитные костюмы, респираторы, страховочные системы. В Мурманске есть такие альпинисты, но иногда различные организации для конкретных работ могут пригласить специалистов из Санкт-Петербурга. В крупных городах очень большая конкуренция, и за свою работу альпинисты берут меньше, чем мы. К примеру, освещение мурманской телевизионной башни ОРТПЦ монтировали приглашенные специалисты – по-моему, из Питера.
Мастерам «высокого дела» иногда подкидывают работенку и обычные мурманчане. Одни просят снять с дома старую спутниковую антенну. Другие – утеплить межпанельные швы в стене дома их квартиры. Третьи хотят, чтобы альпинисты подарили девушке через окно цветы.
– Как-то мне довелось даже Дедом Морозом побывать. Меня нарядили в кафтан, вручили мешок с подарками и попросили спуститься на балкон. В восторге были не только дети, но и прохожие, и жильцы соседних квартир, которые успели заметить меня в окно, – с улыбкой вспоминает Андрей. – Надо сказать, жильцы домов, увидев за окном альпиниста, реагируют по-разному. Некоторые улыбнутся, рукой помашут, даже чаем, конфетами через окно угостят, а другие пугаются, шторы задергивают, ведь, бывает, люди дома и в одном нижнем белье ходят. Был случай, когда жилец одного дома высунулся с ножом и грозился перерезать веревки, на которых я висел. А иногда нам записки на стеклах пишут. Однажды я даже сам жене на оконном стекле помадой послание написал, в любви признавался.
Наскальный рисунок
К работе Андрея жена относится спокойно. Он водил ее как-то на крышу девятиэтажного дома, чтобы показать, на какой высоте работает. Ведь когда смотришь снизу, дом кажется не таким большим. Но стоит только подняться наверх, подойти к краю крыши и посмотреть вниз, восприятие высоты полностью меняется и обычная девятиэтажка становится для нас домом с 50 этажами.
Сейчас у Андрея подрастает сын. Тимуру пока всего три года, иногда он наблюдает за работой папы на высоте, покричит ему снизу, рукой помашет, но с собой на работу взять не просит. Его больше занимают машинки и боксерские перчатки. В ближайшее время в Мурманске откроется скалодром, вот туда Андрей хочет сходить всей семьей. А в будущем планирует покорить горы Архыза или Домбая.
– О чем мечтаю? – переспрашивает меня Андрей Эйбулатов. – Чтобы нас окружали добросовестные люди, которые бы ответственно относились к своей работе. Вот совсем недавно нас приглашали к себе жильцы одного из домов, чтобы мы решили их проблему с окнами. Как выяснилось, им недавно установили новые стеклопакеты, но все сделали так плохо, что в квартиру постоянно затекала вода, а исправлять свои ошибки отказались. Мы разбирались, переделывали. Если бы изначально все было сделано как следует, люди не испытывали бы таких неудобств. А если говорить о чем-то большом, очень хочется на «ленинградке» на въезде в Мурманск на скале сделать большой крутой рисунок, чтобы он стал местной достопримечательностью и каждый, кто будет въезжать в город, мог увидеть его и порадоваться.
Спуск с пострадавшим
Промышленным альпинизмом называется высотная работа, проводимая на различных объектах, с применением альпинистских страховки и методов передвижения. Каждый специалист, работающий в данной сфере, обязан проходить аттестацию каждые три-пять лет, для продления удостоверения промышленного альпиниста. Но, по словам Андрея Эйбулатова, такое удостоверение в Мурманске имеют всего около трети работающих альпинистов, а некоторые и вовсе работают на одной веревке, даже без страховки.
Аттестация включает два этапа: теоретический и практический. В ходе первого из них экзаменатор проверяет знание экипировки, оборудования и нормативно-правовых документов.
– Во время практической части экзамена проверяют, как спускаешься, поднимаешься на крышу, могут попросить продемонстрировать спуск с пострадавшим, – рассказывает мой собеседник. – Чтобы пройти переаттестацию, мы объединяемся сразу несколькими компаниями и вызываем экзаменаторов из Питера или Москвы.
Помогут оборудованием и руками
Промышленные альпинисты всегда ходят с большими тяжеленными рюкзаками. В них спусковые устройства, система, которая надевается на человека, две веревки. Статическая веревка, на которой висит человек, используется для спусков и подъемов, а вторая – динамическая – для страховки. Все оборудование всегда при себе, даже в воздухе, потому что ситуации разные бывают, не известно, что может понадобиться.
– У нас в городе несколько компаний занимаются промышленным альпинизмом, и мы все друг друга в какой-то степени поддерживаем, – рассказывает Андрей Эйбулатов. – Вместе выполняем большие заказы или, если не хватает инструментов или оборудования, можем попросить их друг у друга. Конечно, речь не идет о страховочной системе и прочем основном оборудовании. А о чем-то дополнительном, что требуется редко. Например, можем попросить генератор, который необходим для монтажа большого баннера, если нет доступа к подключению электроприборов.
Надежда ТУРЛОВА.
Фото из личного архива Андрея Эйбулатова.
Для работы многих аттракционов, а также во время выполнения высотных работ необходимо использовать страховку. Веревка страховочно-спасательная позволяет защитить от падения. Такая веревка обладает огромным запасом износостойкости и прочности.
Реклама.
