6 июля мурманскому поэту и краеведу Владимиру Сорокажердьеву исполняется 70 лет. Его творчество хорошо известно читающей публике Мурманской области. Он автор нескольких поэтических сборников и ставших уже библиографической редкостью книг по истории нашего края - “Не вернулись из боя”, “Неизвестный Подстаницкий”, “Кольский острог - город Кола”, “Они сражались в Заполярье” (справочник, в котором собрана информация о Героях Советского Союза, служивших на Севере). Книги его востребованы и долго на прилавках книжных магазинов не залеживаются. На мой взгляд, читательский интерес и есть истинная оценка творчества любого автора. Да и рано еще подводить какие-то итоги: Владимир Васильевич, несмотря на солидный возраст, еще полон сил и бросать перо не собирается. Более того, в ближайшее время ответственный секретарь Мурманской организации Союза писателей России Владимир Сорокажердьев планирует уехать в кольскую глушь и там, в избушке, где нет ни электричества, ни водопровода, а вокруг бродят злобные росомахи, возьмется за новую рукопись.
Мы встретились с Владимиром Васильевичем как раз накануне его отъезда на “творческую дачу”, как он сам называет свой лесной дом. И вот такой у нас состоялся разговор.
На юг?
Только по необходимости
- 6 июля вам исполняется 70 лет…
- …Увы.
- …Как вы собираетесь отметить эту дату?
- В семейном кругу. Хотя в жизни не раз бывало, что свой день рождения я отмечал в тундре. Это моя маленькая страсть с юности еще: побродить по тундре, порыбачить, природой полюбоваться.
Раньше в таких путешествиях было немало спутников. Но сейчас все они поуходили из жизни. Поэтому семидесятилетие справлю в семейном кругу. Творческий вечер будет, но не сейчас. Лето, все разъехались. Поэтому проведу его осенью.
- Какой подарок вам бы показался лучшим в день рождения?
- Хорошая погода. Сейчас тепло, нормально. А вот жару не люблю.
- А вы вообще уезжаете на лето из Мурманской области?
- Только на родину - в Киров. Или по необходимости. Вот два года назад большой писательской компанией ездили в Крым. Это было сразу после присоединения его к России. Интереснейшая поездка. До сих пор жалею, что не смог там вести записи. Обычно я всегда впечатления записываю, а затем переношу на бумагу. А здесь не удалось. Постоянно на колесах, каждый день встречи, а то и не одна.
Фотоаппарат за стихи
- Кто или что повлияло на выбор вами литературной деятельности?
- Никто и ничто. Спонтанно все вышло. В юности потянуло на рифмы. Вот и начал складывать. Первое мое стихотворение было опубликовано в 16 лет.
- В стенгазете?
- Нет, в районной. Называлась она “Заветы Ильича”. А стихотворение было посвящено празднику 1 мая. Затем были публикации и в областной прессе. Участие в творческих конкурсах, там же, в кировской печати. На одном я даже занял третье место. Наградили меня за это фотоаппаратом. Так что человека, который бы на меня повлиял, не было. И между прочим, книги тоже не повлияли. И поэзии я мало читал. Хотя в целом читал много. Больше всего нравились повести и романы по средневековой истории.
- А как вы в Мурманске-то оказались?
- Мой отец поехал в Мурманск. Причина банальная - заработки. Следом за ним приехали и мы с мамой. Здесь я уже окончил одиннадцатый класс.
По совету старших
- К этому времени вы уже определились с выбором пути?
- Не совсем. Учась в кольской средней школе, я посещал мурманское литературное объединение. И вот поэт Володя Смирнов, в честь которого установлена мемориальная доска на доме в Рыбном проезде и который в те годы только-только окончил Литературный институт имени А. М. Горького, настаивал, чтобы я тоже пошел туда учиться. Но это было не так-то просто. В те времена, а это был 1964 год, надо было иметь рабочий стаж. Мне повезло. В школе у нас было производственное обучение, где я получил свою первую профессию - шофер третьего класса. И вот два года я крутил баранку грузовика. В 1966 году подал документы в литинститут, ответа долго не было, и я уже настроился на журналистику, думая поступить на журфак Свердловского университета. И тут вдруг приходит ответ. Вы прошли творческий конкурс, приезжайте.
- А как отнеслись к вашему выбору родители?
- Они не мешали, но и не приветствовали. Отец вообще не понимал, что это за профессия у меня будет.
“Я бы дал пять лет”
- А действительно, разве можно научиться стать писателем или поэтом? Что в итоге было написано в дипломе? Поэт такой-то квалификации?
- У нас в дипломе было написано “литературная работа”. Вне зависимости от того, какое отделение ты заканчивал - поэзии, прозы или драматургии. По окончании литинститута ты мог работать в газете, на радио или телевидении. Кстати, в газетах того времени низшая должность называлась “литературный сотрудник”, а не “корреспондент”, как сейчас. Но возвращаясь к первой части вопроса, скажу, что, конечно, литинститут не научит писать стихи или прозу. Для этого требуются способности и жизненный опыт. Институт дает целенаправленное и углубленное образование. Изучение литературных произведений, основы стихосложения и так далее. Это расширяет твой кругозор, но не более. Вот жизненный опыт просто необходим. И правильно тогда делали, что давали бывшим школярам два года понюхать, что такое жизнь. Я бы дал больше. Лет пять. Сам я пришел в институт, не зная толком поэзии Блока. Так, краем уха слышал. Не гнался я за знанием поэтов. О Мандельштаме вообще ничего не знал. Лишь в середине 70-х годов мне удалось прибрести книгу его стихов за сумасшедшие деньги - 25 рублей. А стипендия была у нас такая же. Из нее еще высчитывали за комнату полтора рубля. Когда меня при поступлении спросили, кто мой любимый поэт, я назвал имя Дмитрия Кедрина (сейчас его мало кто помнит) и автоматически - Есенина. Нас преду- предили, что не дай бог назвать Евтушенко или Вознесенского. Почему мне нравился Кедрин? Думаю, тем, что помимо хороших стихов многие из них были с историческим уклоном. В частности, баллада “Зодчие”, стихотворная драма “Рембрандт”.
Разобраться самому
- Ну хорошо, с поэзией немного разобрались. Тем более я не большой ее знаток и мучить вас своими глупыми вопросами не буду. Но другой стороной вашего творчества является краеведение. Вы - автор нескольких трудов, без которых, как мне кажется, изучение истории Мурманской области уже будет неполноценным.
- Мое увлечение краеведением началось после чтения работ Ивана Федоровича Ушакова. В 1965 году Кола отмечала юбилей - 400 лет. И в местной газете было опубликовано несколько его очерков. Я их прочитал, вырезал и увез с собой в литинститут. Уже в Москве я их очень внимательно изучил и решил уже самостоятельно разобраться с несколькими вопросами, которые у Ушакова были лишь отмечены, но подробно не разбирались. В частности, астрономическая экспедиция Степана Румовского 1769 года. Я поехал в архангельский архив и там всю эту историю раскопал. Дела отлично сохранились, трудность заключалась в том, что поначалу было трудно читать письмо XVIII века. Потом мое внимание переключилось на Крымскую войну, а уже затем на XX век и вторую мировую войну.
- Среди ваших книг о Великой Отечественной войне выделяется “Не вернулись из боя”, посвященная подводникам Северного флота. Можете рассказать, как она создавалась?
- Тут надо начать с того, что подтолкнуло меня вообще к теме Великой Отечественной войны. Я недавно сам на эту тему размышлял, о побудительных мотивах. И вот что получается. Был 1985 год. Год сорокалетия Победы. Очень хорошо тогда в стране отметили этот праздник. Всех ветеранов наградили орденом Отечественной войны 1-й степени. А я помнил еще парад 1965 года. Он был первый после парада 1945 года. До 1965 года День Победы никак не отмечали. Так вот, на параде 1965 года в Мурманске в первых рядах шли только Герои Советского Союза. Видимо, эти события и подтолкнули меня к теме войны. А почему подводники? Перечитывая всю нашу военно-морскую литературу, касающуюся Севера, я нигде не нашел сведений о потерях среди подводников Северного флота. Я решил, что это несправедливо. И отправился в Гатчину, где расположен военно-морской архив. И там я все нашел. Никаких препятствий к этому в то время уже не было, шла перестройка, поэтому нужные документы мне дали изучить. Не дали только личные дела. Но и без них картина получилась полная. А дальше было интересно. В этот момент, а был 1990 год, из планов издательств активно изымались партийные брошюры. Поэтому мою рукопись “Не вернулись из боя” взяли в работу даже без рецензии. Книга действительно имела успех. Причем весьма прозаический. Родственники подводников стали искать друг друга, используя те списки экипажей, которые были в ней опубликованы. Ничего удивительного, что уже через несколько лет книгу невозможно было ни купить, ни даже достать. Ее передавали из рук в руки. Поэтому несколько лет назад ее переиздали.
Не бойтесь спрашивать
- После этой книги у вас было еще много других, посвященных истории Мурманской области. Какую из них вы сами считаете наиболее важной?
- “Они сражались в Заполярье”. Это ведь не просто перечисление Героев Советского Союза, служивших на Кольском Севере. Это история нашего края в биографиях его лучших людей. Весь материал изложен на основании архивных данных. А еще в процессе работы удалось собрать много интереснейших фактов. Например, книга о Подстаницком родилась в тот момент, когда, изучая документы авиаполка, в котором служил мурманский поэт, я наткнулся на стихотворение Подстаницкого, посвященное командиру полка Бирюкову, который незадолго до этого стал Героем Советского Союза. Я чуть со стула не упал! А еще ценю “Не вернулись из боя”. Обе эти книги еще долго будут служить людям, помогая им возвращать имена своих родных и близких.
- Получается, что свои работы по истории вы ставите выше, чем поэтические.
- Нет. Я их уравниваю. Просто цели их разные. Поэзия для души, в Союз писателей СССР меня все-таки принимали со стихами, а в истории я стараюсь освещать вопросы, часто лежащие на поверхности, но ответы на которые мы не знали. Или боялись спросить.
Андрей КИРОШКО.
Фото автора.
