Накануне 80-летия Петсамо-Киркенесской операции «Вечерний Мурманск» начинает серию публикаций, посвященных событиям осени 1944 года. Как всегда, в основе наших публикаций – архивные материалы, которые ранее не были известны широкому кругу любителей истории. Сегодня речь пойдет именно о таких малоизвестных событиях. Научный сотрудник Музея Карельского фронта (г. Беломорск) Евгений Мироничев рассказывает о наступательных планах советских войск в Заполярье в 1942–1944 годах, послуживших базой для разработки Петсамо-Киркенесской операции.
Армия не готова
Мало кто знает, что освобождение Заполярья могло бы произойти раньше октября 1944 года. По многим причинам оно не состоялось. Карельский фронт под командованием генерал-лейтенанта (с 1943 года – генерал-полковника) Валериана Александровича Фролова сильно зависел от обстановки на других фронтах и даже от чисто политических решений.
Начнем с того, что в 1942–1943 годах Север с точки зрения сухопутных операций имел третьестепенное значение: все определяющие ход войны события происходили на южном и центральном участках советско-германского фронта. Карельский фронт, с огромным трудом остановивший финские и германские войска к началу 1942 года, вплоть до весны 1944-го находился в чрезвычайно сложном положении. Недаром в воспоминаниях Сергея Штеменко, начальника оперативного управления Генштаба Красной Армии, указывается, что Иосиф Сталин называл Карельский фронт «вечным просителем». Сил фронта едва хватало на удержание имевшихся позиций, но все снабжение, все пополнения шли на юг. Карельский фронт жил фактически за счет своих ресурсов. Это было главной и хронической проблемой, которая обусловила «стабильность» фронта. Тем не менее даже в таких условиях велось планирование операций, которые могли бы завершиться освобождением Заполярья.
Один из планов относится к осени 1942 года. Штаб 14-й армии, стоявшей на Мурманском направлении, и штаб фронта не без оснований считали возможным провести новое наступление. Как писал в своих воспоминаниях командующий 14-й армией Владимир Щербаков, к тому моменту военному совету армии удалось сформулировать концепцию решающей наступательной операции с созданием условий для ее проведения. Стратегия была одобрена командованием фронта.
Главным элементом плана была внезапность – например, артиллерийская подготовка не предусматривалась, орудия открывали огонь только с началом общей атаки. Стремительность – на всю операцию выделялось около 10 дней без учета периода подготовки. При этом цели были довольно амбициозными: за это время армия должна была выйти к государственной границе в районе реки Титовки и окружить силы второй горной дивизии противника. Без учета флота планировалось задействовать 41 тысячу человек, большое количество установок «катюша», авиацию и даже танки.
План операции, подписанный 5–6 сентября 1942 года, из-за метеоусловий преду-сматривал ее реализацию не позже 20 сентября. В документах указано, что подготовка к наступлению была начата, однако само наступление не состоялось. Разведка выяснила, что 2-ю горную дивизию немцев сменила 6-я. Это означало успешную ротацию и усиление немецкой группировки отдохнувшими частями.
Не в лучшую сторону изменились и метеоусловия, которые еще с конца августа 1942 года были неважными – постоянные дожди, низкая температура и облачность. Неприятным дополнением стали проблемы со снабжением: несмотря на то, что имеющиеся силы отчасти уже восполнили потери предыдущих боев (например, стрелковые дивизии налицо имели численность в 9–10 тысяч человек), сохранялся недостаток вооружения и боеприпасов. Помимо этого вызывала вопросы и боевая подготовка войск. Армией и фронтом она оценивалась не вполне удовлетворительно, что означало еще больший риск. Необходимо было быстро прорвать подготовленную немецкую оборону на господствующих высотах, наступать по бездорожью, по голым сопкам и скалам высочайшими темпами – и все это в плохую погоду.
Нельзя забывать и контекст событий. Как раз в это время шла битва за Сталинград, где фактически решался дальнейший ход всей войны. Поэтому рискованная операция на Севере в случае ее неудачи грозила осложнить и без того шаткое положение на фронте и особенно в тылу.
В кандалакшских лесах
О наступлении в Заполярье надолго забыли. Однако к концу 1943 года изменилась военно-политическая обстановка. К тому моменту Красная Армия окончательно перешла в наступление: после Курской битвы германские войска отступали. Союзники наладили пути снабжения по ленд-лизу, разгромили итальянские и германские войска в Африке, фактически вывели из войны Италию.
Уже осенью 1943 года по приказанию штаба Карельского фронта были остановлены практически все оборонительные работы в основных городах Мурманской области и Карело-Финской ССР из-за неактуальности такого строительства. И именно на рубеже 1943–1944 года командование фронта начинает разработку новых наступательных операций.
К февралю 1944 года штабом фронта было проработано несколько планов таких операций: от наступлений на участке 32-й армии против финских войск в Медвежьегорске до 14-й армии против германского горного корпуса на Мурманском направлении. Некоторые элементы армейских планов даже отыгрывались на командно-штабных учениях на протяжении 1943 года.
На Кандалакшском направлении предполагалось силами 19-й армии, имевшей бы после усиления численность в 52 тысячи человек, разгромить немецкий 36-й горный корпус в районе реки Верман, а затем «создать условия для дальнейшего наступления на Кайрала». При этом формально даже не заявлялась цель выйти к государственной границе. На операцию выделялось до месяца подготовки и до двух недель на само наступление. Предлагалось использовать поистине внушительную авиационную и артиллерийскую группировки. Указывалось, например, что «вся авиация Карельского фронта, за исключением небольшого количества, оставляемого для прикрытия наиболее важных районов и объектов, привлекается для участия в наступательной операции на Кандалакшском направлении». На тот момент 7-я воздушная армия фронта располагала 410 боевыми самолетами всех видов. Артиллерии всех видов же предполагалось задействовать почти 700 единиц
Ставка против
Одновременно было разработано наступление 14-й армии. Документ, описывающий замысел, называется недвусмысленно: «Операция на Мурманском направлении. Разработанный проект на 1943–1944 гг.». Такие же силы, как и на Кандалакшском направлении, – около 50 тысяч человек – должны были разгромить 19-й горный корпус в районе Западной Лицы и затем выйти к реке Титовке. Операция имела такие же сроки проведения – месяц на подготовку и две недели на само наступление, выделялись огромные артиллерийские и авиационные средства, и по обеспечению войск была сопоставима с «кандалакшским» наступлением.
Эти планы также имели свои особенности. Первая – ориентация на собственные силы. Командование фронта считало, что никакого подкрепления не будет. В связи с этим предполагалось сосредоточить «ударный кулак» за счет других направлений фронта. А это, в свою очередь, было весьма рискованным делом, так как сил было немного. Ведь еще в 1942–1943 годах из состава фронта выбыли целых пять стрелковых дивизий. Вторая особенность, вытекавшая из первой, – насыщение наступающих армий артиллерией и авиацией, они должны были играть ключевые роли. Но от этого страдали другие участки фронта, фактически они становились оголенными. Третья особенность – ставка на разгром основных сил противника на небольшой глубине операции. В целом это повторяет идею еще 1942 года, а потом будет фигурировать и в плане Петсамо-Киркенесской операции, только в другом виде. Наконец, четвертая особенность – длительные периоды подготовки с концентрацией всех сил артиллерии и авиации фронта на направлении главного удара.
Однако и этим наступлениям сбыться было не суждено. Здесь было необходимо военно-политическое решение Ставки Верховного Главнокомандования (ВГК), но оно так и не поступило, а самостоятельно командование фронта проводить такие операции не могло. Кроме того, операции по своему характеру оставались рискованными из-за недостатка сил и средств.
План Мерецкова
В январе – феврале 1944 года происходит важное событие – силами Ленинградского и Волховского фронтов блокада Ленинграда окончательно снята. Актуализировалась тема Финляндии – нужно было вывести из войны этого германского союзника. Вместе с поражением немецких войск под Ленинградом запустились важные процессы на стороне врага: форсированное планирование отхода и эвакуации германской 20-й горной армии, а также финляндско-советские мирные переговоры.
На Карельском фронте начались кардинальные изменения. 19 февраля 1944 года директивой Ставки ВГК полностью поменялось командование Карельского фронта – вместо Валериана Фролова командовать фронтом стал генерал армии Кирилл Мерецков, до этого командовавший Волховским фронтом. Одновременно сменился почти весь штаб Карельского фронта – «карельцев» заменили «волховцы».
И тут вопрос наступления становится не столько военным, сколько политическим. Не успел еще собраться новый штаб фронта, как в конце февраля 1944 года новый военный совет Карельского фронта начинает подготовку к активным действиям.
В последних числах февраля 1944 года Сталин знакомится с «Соображениями по разгрому немецких войск, находящихся в северной части Финляндии, Карело-Финской ССР и Мурманской области…», подготовленными Мерецковым и начальником штаба фронта генерал-лейтенантом Пигаревичем. Они датированы 29 февраля. Командование фронта считало, что финская армия уже не может наступать, но все еще имеет оборонительный потенциал – главным образом, за счет немецкой 20-й горной армии, стоявшей на Севере. Поэтому выдвигалась логичная идея: нужно разгромить немцев, чтобы, во-первых, оставить финнов без «опоры», а во-вторых, лишить германское командование своеобразного резерва для других участков советско-германского фронта.
Замысел Мерецкова перекликался с планами еще советско-финляндской войны 1939–1940 годов: Карельский фронт должен был разрезать Финляндию надвое, выйдя к Ботническому заливу по направлению Кеми – Оулу, чтобы затем действовать либо против финской армии на юге, либо против немецкой 20-й горной армии на севере. Главная цель тем не менее была все же разгромить именно немцев.
При этом план Мерецкова сильно отличался от прежних разработок штаба при Фролове своей масштабностью и при этом скоротечностью: на достижение указанных целей отводилось до 20–25 дней. За счет чего планировалось достичь таких темпов? Новый штаб начал формирование легких стрелковых корпусов. Их задача была крайне важной. Легкие корпуса должны были стремительно двигаться по флангу и охватывать силы врага, выходить в дальние тылы и отрезать противника от коммуникаций. Так были созданы два корпуса, сыгравших затем большую роль в Петсамо-Киркенесской операции – 126-й и 127-й легкие стрелковые корпуса, фундаментом которых стали лыжные бригады, отсутствовала тяжелая артиллерии, а в качестве транспорта использовались собаки и олени. Окончательно корпуса должны были быть сформированы уже в первых числах марта 1944 года, что и было сделано.
Наступление планировалось провести в том же марте 1944 года. В течение трех недель штабы разрабатывали планы действий, армии готовились наступать. Такую бурную деятельность заметил противник, фиксировавший увеличение перевозок и перемещений войск. 19-я армия смогла подготовить свой план лишь к 22 марта, а чуть позже даже улучшила исходные позиции, «нависнув» над 36-м корпусом с севера.
А вот в 14-й армии не все шло гладко. 18 марта при обсуждении будущей операции выяснилось, что плана как такового еще нет. Кроме того, налицо был провал подготовки тылового обеспечения, но на общий ход событий это практически не повлияло. Вечером 19 марта Мерецков доложил Сталину о подготовке к предстоящему наступлению. Развертывание артиллерии ожидалось к 21–22 марта. Начать же боевые действия Мерецков считал возможным 25–26 марта, «если последует Ваше (И. В. Сталина. – Прим. авт.) разрешение».
Затем, по-видимому, военный совет достаточно долго ждал решения Ставки. Лишь в наступивший «день Х», 24 марта, Мерецков передал в 14-ю и 19-ю армии, что проведение операции откладывается на неопределенный срок…
В ожидании осени...
Операции, подготовленные новым командованием, отличались от прежних задействованием еще большего количества сил, крайне рискованными фланговыми обходами силами легких корпусов, а также сжатыми сроками исполнения. Можно лишь предполагать, как эти наступления могли бы проходить. Но в то же время они имели ярко выраженный политический характер и должны были значительно ухудшить положение финской стороны в переговорах о выходе из войны.
Но к середине апреля 1944 года от идеи лишить Финляндию союзника на Севере отказались. Это произошло по тем же политическим причинам: финны затягивали переговоры о выходе из войны, а затем и вовсе отказались от советских требований, что сместило акцент с немецких войск на финские. Потребовалось решить вопрос выхода Финляндии из войны военным путем. Результатом стало проведение Выборгско-Петрозаводской операции, которая привела Финляндию к выходу из войны в сентябре 1944 года. После этого германская 20-я горная армия спешно стала эвакуироваться. Тогда же, в сентябре, завершилось освобождение Карелии и одновременно началось освобождение Заполярья – силы 26-й и 19-й армий провели операции, вошедшие в историю как «преследование противника на Ухтинском, Кестеньгском и Кандалакшском направлениях». А в октябре 1944 года началась Петсамо-Киркенесская операция, очистившая Север от немецких войск окончательно.
При подготовке публикации использованы материалы Музея Карельского фронта, Мурманского областного краеведческого музея, Центрального архива Министерства обороны, Российского государственного архива кинофотодокументов.
Евгений Мироничев, научный сотрудник Музея Карельского фронта (Беломорск)
