Есть у меня привычка возвращаться к новостям недельной, а то и месячной давности. То есть к тем, которые уже и новостями-то быть перестали. Привычка не вредная и не полезная, не дурацкая и не умная, просто привычка. Иногда из такого возвращения получается большой материал, иногда не получается, но привычка остается.
О педагогах и учителях
Кажется, совсем недавно утих шум, связанный со сдачей выпускных школьных экзаменов, наступила пора поступления в институты. А что же школа? Как дела у нее? Вот одна из новостей, к которой я вернулся и перечитал. Она от 1 июля. В наступающем учебном году в Мурманскую область приедут 25 педагогов из 20 регионов России.
Новые учителя появятся в Островном и Никеле. Также новые преподаватели будут трудиться в школах Ковдорского округа, Кандалакшского и Кольского районов. Ряды педагогического сообщества пополнят учителя математики, русского языка и литературы, начальной школы, английского языка, технологии, физики и истории. Восемь из них имеют высшую и первую квалификационные категории.
Нет, я сегодня вовсе не собираюсь писать о нехватке педагогических кадров, о заработной плате педагогов, об их взаимоотношениях с учащимися. Мысли почему-то приходят в голову совсем другие. О задачах педагогики. А если конкретнее, то о задаче, стоящей перед каждым учителем. Почему, для чего он решил стать учителем?
В одном старом советском фильме основную задачу педагогики сформулировал, и, по-моему, правильно, студент педагогического училища. Он сказал, что она заключается в том, чтобы стать для учеников таким учителем, который запомнился бы им на всю оставшуюся жизнь. Это герой киношный. А вот лет двадцать назад моя добрая знакомая, которая заканчивала тогда одну из мурманских гимназий, на мой вопрос о том, много ли в ее гимназии хороших учителей, ответила: «Педагогов хороших много. Учителей – мало».
Три судьбы
После окончания школы из нашего класса в Мурманский государственный педагогический институт поступили три молодых человека. Отучившись положенное время, все трое получили дипломы. Один – учителя физики, другой – учителя русского языка и литературы, третий – учителя истории и английского языка. Третьим был я. Тот, из которого учитель не получился. А счастье было так возможно! Ведь моя мама и две ее старшие сестры отработали на троих в школе почти сто пятьдесят лет!
Но я поступил в педагогический вовсе не потому, что решил продолжить учительскую династию, то есть стать для кого-то тем самым, лучшим, запомнившимся на всю жизнь. Просто отдавал себе отчет, что поступить на юридический или журналистский факультет столичных университетов, не имея за плечами двухлетнего стажа или службы в армии, будет невозможно. И решил остаться в Мурманске. Мама была очень довольна – ведь птенец еще на пять лет останется под ее крылом, хотя, я думаю, она уже тогда понимала, что учителя из ее старшего сына не получится. Характер не тот. Нетерпелив, вспыльчив, легко выходит из себя и так далее. Отец робко предложил компромисс между технарями и гуманитариями – поступать в Ленинградский институт советской торговли. Дело в том, что отец моего отца, мой погибший на войне дед, до войны как раз работал по торговой части, закончив какие-то краткосрочные курсы. Мамин комментарий был краток, но весом. Она сказала, что во всей советской торговле не нашлось достойного человека, поэтому даже институту советской торговли пришлось дать имя Фридриха Энгельса. И я поступил в пединститут, вовсе не грезя о предстоящей работе в школе.
Но этого нельзя было сказать о моих двоих одноклассниках, тоже поступивших в педагогический. Никогда бы не подумал, но оба они после окончания института всю свою, к сожалению, очень недолгую жизнь проработали школьными учителями. Игорь пропал без вести больше тридцати лет назад, а Володю настиг тяжелейший инфаркт, когда ему было 47 лет. Но он за эти годы стал тем самым лучшим! И не для одного, а для многих своих учеников. Причем получил даже и официальное признание – стал заслуженным учителем России. Его имя можно найти в четвертом томе Кольской энциклопедии. Но это не главное. Его хоронила вся школа. Она в этот день не училась. Ко мне подошла коллега и спросила: «Что, твои детки тоже у него учились?». Я ответил, что нет, что это я с ним десять лет учился в одном классе. А она в ответ: «А у меня сын из-за него в школу ходил!». Такое признание, такую любовь не купишь ни за какие деньги! Володя был не педагогом, а учителем. Настоящим учителем. Нет, не так. Настоящим Учителем!
Быть человеком
Согласитесь, ведь можно быть не школьным педагогом, но Учителем. Мне повезло в жизни. Мне попадались хорошие учителя. И в школе, и в институте, и в армии, и в жизни. Я очень многим обязан этим людям. В институте я учился легко, с удовольствием. Дело в том, что меня ведь учили не только педагогическим дисциплинам. А чему? Учили, если коротко, быть человеком. Совсем недавно ушел из жизни один из моих учителей – Алексей Алексеевич Киселев. И он был далеко не единственным моим наставником. Спасибо вам, Учителя!
Возможно, кому-то покажется странным, но и во время срочной службы в армии у меня тоже были хорошие учителя. Своеобразная часть, в которой половина из 300 человек численного состава были офицеры и прапорщики. Своеобразная рота, в которой было всего шесть солдатиков и 15 офицеров, которые на всех знали почти 30 иностранных языков. Честное слово, они меня многому научили! И ведь тоже учили среди прочего быть человеком! Так, один из них, которому предстояла командировка в Мурманск, подошел ко мне, сказал, что едет на мою малую родину и может заехать к моим родным. Я написал письмо, он побывал у меня дома, вручил письмо, а мне привез теплое белье и свежие фотографии жены и дочери. Наверное, это и означает быть человеком.
Самая нужная профессия
После армии моими главными учителями стали два моих непосредственных начальника. Первый из них окончил Высшее военно-морское училище в Ленинграде, а потом еще и Военно-дипломатическую академию, причем с отличием. Второй ограничился одним высшим образованием – он окончил Московский государственный университет. По специальности он был гляциолог, но если от его профессии веяло холодом, то о нем сказать так было ни в коем случае нельзя.
А потом, наверное, настало время и мне стать для кого-нибудь учителем. Но так уж получилось, что за 44 года трудового стажа я был начальником, да и то невеликим, всего четыре года. Так что времени порулить, почитать нотации, поучать подчиненных было у меня совсем мало. Отсюда, наверное, и комплексы. Я никому не предлагал свою помощь. Стеснялся, что ли. Вдруг подумают, что навязываюсь. Но вот если помощи просили, то никогда не отказывал. И не просто не отказывал, а делал все, что в моих силах. А вот школьного учителя из меня не получилось. Но что вышло, то и вышло.
Видел как-то сюжет по одному из федеральных каналов. Сюжет печальный. Умер один из старейших преподавателей факультета журналистики Московского государственного университета. Я никогда не слышал его фамилии. Она мне ни о чем не говорила. Но я увидел, что попрощаться с ним пришел весь цвет нашей российской журналистики. Сплошь были знакомые миллионам людей лица. Все они учились у этого преподавателя. И он не был их педагогом. Он был их Учителем. И задачи педагогики он знал назубок.
В фильме Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром» врач Женя Лукашин говорит учительнице русского языка и литературы Наде Шевелевой, что у них самые нужные и самые важные профессии на свете. Я с ним согласен!
Андрей ПРИВАЛИХИН.
Фото из архива редакции.
