22 ноября 1965 года спешащие на работу мурманчане даже не предполагали, что в это время в областном суде начинается процесс, который будут периодически вспоминать по обе стороны Атлантики. На скамье подсудимых находился 27-летний гражданин США Ньюкомб Мотт, книготорговец из Шеффилда, штат Массачусетс. Несмотря на то, что процесс был открытым и на нем присутствовали корреспонденты западных СМИ, их советские коллеги молчали. Дело в СССР не афишировали, поэтому мурманчане про него и не знали. Наших земляков больше интересовал вопрос сохранения тепла в своих крупнощелевых домах: в тот день было холодно, столбик термометра опускался до 19 градусов ниже ноля. На следующий день мороз достиг отметки в 23 градуса.
Лейся, водка!
Эту историю надо начинать с лета 1965 года. Тогда в Печенгском районе как раз завершилось строительство гидроэлектростанции на реке Паз. На ее возведении работали совместно специалисты СССР и Норвегии. Тесный контакт граждан двух стран было решено продолжить и в дальнейшем. Возникла идея открыть безвизовое пересечение границы у храма Бориса и Глеба, находящегося на правом берегу реки Паз. Но в поселок энергетиков Борисоглебский, расположенный на левом берегу, попасть норвежцы уже не могли. Таким образом, свободная для посещения иностранцами часть СССР была ограничена буквально одним квадратным километром. Но планы у советской стороны на этот миниатюрный «оазис свободы» были грандиозными.
Решено было возвести возле храма турбазу, где норвежцы могли бы отдохнуть, половить рыбу, купить советские сувениры. Сотрудник Государственного архива Мурманской области Дмитрий Ермолаев, который разбирался в этой истории, пишет, что изначально существовало два проекта. Согласно первому предполагалось сделать полный ремонт Борисоглебского храма и полностью воссоздать его внутренний интерьер, в том числе и колокольню. Второй предусматривал только косметический ремонт и организацию в храме выставки икон, а также современного прикладного искусства.
Поскольку первый вариант требовал больших вложений и длительного времени на исполнение, решили остановиться на втором. В церкви разместили иконы, привезенные из Государственного Русского музея, Музея древнерусского искусства имени Андрея Рублева, Загорского историко-художественного музея-заповедника.
После реконструкции комплекс передали «Интуристу». В его ведении в итоги оказались деревянное одноэтажное здание с рестораном на 50 мест, бар на пять мест, кинозал на 50 мест, холл, служебные и другие помещения, деревянный одноэтажный четырехквартирный дом, приспособленный для гостиницы, склады, кладовые и оборудованная передвижная автомобильно-заправочная станция в составе двух цистерн и киоска. Обслуживал это хозяйство коллектив из 20 человек, и еще двое работали на выставке в храме.
Изюминкой стал ресторан с баром, где спиртное продавалось по значительно более низким ценам, чем в Норвегии. Викинги всегда были большими любителями выпить, но далеко не все их них обладали пухлым кошельком. Вот для таких возможность купить горячительное за полцены стало бесценным подарком. Не менее важным моментом была и возможность посетить СССР, чтобы потом хвастаться этим перед друзьями, показывая им советские сувениры и дыша в лицо перегаром русской водки. Турбаза заработала 25 июня 1965 года.
Как перейти границу СССР
Дальнейшие события нам известны, к сожалению, в основном по материалам зарубежной прессы. Ньюкомб Мотт, большой любитель путешествий, узнал каким-то образом о существовании чудо-бара в СССР, куда пускают иностранцев без визы. Желание посетить это место стало непреодолимым. Подогревалось оно еще и тем, что Мотт заключил пари со своим братом – кто больше посетит стран за один год. Американец предполагал посетить бар, хлопнуть пару рюмок водки и вернуться обратно. В качестве доказательства своего присутствия в СССР он надеялся получить штамп в паспорте на границе. Сказано – сделано.
Итак, в начале осени Мотт из Финляндии едет в Киркенес, где останавливается в гостинице. Там он рассказывает о своем плане, и ему объясняют, что безвизовый въезд распространяется только на норвежцев, а ему, как гражданину США, хода через границу нет. Но книготорговца это не останавливает. Как, впрочем, и то, что он не знает ни русского, ни норвежского языка. 4 сентября 1965 года в Киркенесе он садится в автобус и говорит водителю одно слово: «Борисоглебск». Шофер высадил его на перекрестке дорог, показав направление, куда двигаться. До КПП надо было пройти около одного километра.
Если бы Мотт не пожадничал, а взял такси, то, возможно, последующих событий и не было бы. Его привезли бы прямо к пропускному пункту, а дальше советские пограничники просто бы не пустили. Но американец пошел пешком. И заблудился. Через несколько часов он вышел на советскую территорию, обойдя КПП. Там его и задержали, когда он наивно предъявил свой американский паспорт и попросил шлепнуть в него штамп о пересечении границы. 6 сентября 1965 года его переправили в Мурманск, и только 11 сентября ТАСС опубликовало официальную информацию об этом инциденте. Из него весь мир и узнал о случившемся, в том числе и американское посольство в Москве.
«Это не то, чего я хотел»
Судебный процесс в Мурманске начался 22 ноября 1965 года. Еще в ходе расследования дела к Мотту были допущены адвокат и представители американского посольства. К нему также приехали родители, которые передали ему личные вещи.
24 ноября 1965 года после совещания, которое длилось два часа 23 минуты, был оглашен приговор: 18 месяцев колонии общего режима. В этот срок засчитывался период пребывания Мотта в тюрьме во время следствия. Прокурор требовал три года колонии, а адвокат предлагал условный срок ввиду отсутствия преступного умысла в действиях американца и его искреннего раскаяния.
«Незадолго до того, как судья зачитал приговор, Мотт на несколько секунд закрыл глаза, – говорится в сообщении «Ассошейд экспресс». – Затем он открыл глаза и взглянул на своих родителей. Когда последние передавали ему вещи для их использования в тюрьме, молодой Мотт сказал: «Конечно, это не то, чего я хотел». Суд также оштрафовал Мотта на 127,11 долларов за расходы на переводчика во время расследования его дела».
Что случилось в вагоне?
Дальнейшие события не известны точно и по сей день. «21 января в вагоне поезда Мотт совершил самоубийство, перерезав себе горло бритвенным лезвием» – это официальная версия советская стороны. На некоторых Интернет-ресурсах указывается и другая. Якобы одному из уголовников приглянулись ботинки Мотта, и он потребовал их отдать. Американец отказался. Родители Мотта потом говорили, что после передачи тела сына они обнаружили на нем несколько ножевых ранений.
Есть информация, что СССР пытался обменять Мотта на советского разведчика, содержащегося в американской тюрьме, но Госдеп США на это не пошел. В целом складывается впечатление, что американцы не особо старались для освобождения книготорговца: факт нарушения им советской границы имел место, а срок заключения являлся не таким уж и большим. При досрочном освобождении, а Мотт имел на это право после отбытия половины срока, он вышел бы на свободу уже в начале июня 1966 года. То, что произошло в вагоне тюремного поезда, стало полной неожиданностью для обеих сторон.
Вместо эпилога
Что касается турбазы в Борисоглебске, то поначалу советская сторона не посчитала инцидент с Моттом серьезным, рассчитывая и дальше работать в прежнем режиме. Но норвежцы думали иначе. В местных СМИ турбазу стали все чаще позиционировать не как очаг общения жителей двух стран, а как место, где КГБ вербует себе агентов. Дело в том, что дешевая русская выпивка здорово ударила по торговцам Киркенеса и прилегающих к нему поселков. Лучшим выходом для норвежцев стало бы закрытие прохода для своих граждан на советскую территорию. Чтобы это выглядело более пристойно, норвежское правительство предложило руководству СССР расширить уже имеющиеся возможности – в частности, распространить безвизовый проезд на Мурманск, а в перспективе и в другие части Союза. В Осло прекрасно понимали, что СССР на это не пойдет, даже при аналогичных условиях для своих граждан. И, получив отказ, с чистым сердцем закрыли проезд в Борисоглебск. По сути, турбаза проработала чуть больше двух месяцев. Так и закончилась эта история.
Андрей КИРОШКО.
Фото из книги Дмитрия Ермолаева «Пазрека – сердце приграничья».
