В начале февраля федеральные СМИ облетела новость о том, что по поручению Генерального прокурора Российской Федерации в стране принимаются меры по приведению тарифовна жилищно-коммунальные услуги в соответствие с законодательством. В распространенном генпрокуратурой пресс-релизе указывалось, что без надлежащего государственного регулирования указанной области право- отношений невозможно обеспечить качество оказываемых населению услуг, а также развитие и модернизацию социально значимой инфраструктуры, органы прокуратуры на системной основе проводят надзорные проверки. По выявленным нарушениям в деятельности органов тарифного регулирования и ресурсоснабжающих компаний принимаются меры реагирования.
Тарифы высокие, но льготные
В качестве примера приводились регионы, где прокуроры выявили различные нарушения. В основном речь в них шла о необоснованных выплатах топ-менеджменту ресурсоснабжающих организаций. Поскольку в нашем регионе коммунальные тарифы являются одними из самых высоких в стране, да к тому же еще и повысятся нынешним летом, все это дало повод всерьез поговорить о данной проблеме.
Еще одним поводом стали слова председателя комитета по тарифному регулированию Мурманской области Елены Стуковой, которая заявила, что тарифы в нашем регионе установлены ниже экономически обоснованных, то есть они льготные. Напомним, именно этим чиновница объяснила тот факт, что взимание банковской комиссии за коммунальные платежи с населения с 1 января этого года не дало аналогичного понижения тарифов.
Так почему же коммунальные тарифы в Мурманской области являются одними из самых высоких в стране, но при этом все равно остаются экономически необоснованными? Почему, имея очень большую по российским меркам квартплату, мы продолжаем получать некачественные услуги и, даже когда тарифы в очередной раз растут, ничего не меняется? Будем разбираться.
Формула со множеством неизвестных
Самая главная проблема в вопросе формирования коммунальных тарифов в Мурманской области, по мнению автора этих строк, в том, что этот процесс остается максимально непрозрачным. До широкой общественности долетают лишь обрывочные факты и высказывания, которые порой противоречат друг другу.
Например, в начале нулевых, когда мазут быстро рос в цене, нам говорили: «Ну вот мазут подорожал, значит, нужно повышать тарифы на отопление». Зато, когда топливо стало дешеветь (цены на мазут, к слову, подвержены резким колебаниям), никто уже не говорил об обратных процессах, а платежи и не думали снижаться.
Более подкованные граждане знают, что тарифы на отопление и горячее водоснабжение (а именно эти платежи являются самыми весомыми в квитанциях северян – порядка 60 процентов всей квартплаты) формируются на основании различных формул, которые можно даже отыскать в Интернете. Беда в том, что все равно никто не знает, какие именно цифры и на основании чего подставляются в эти формулы.
Зато мы все прекрасно знаем, что получается на выходе, и очень остро ощущаем это на своих кошельках.
Миллиарды – в топку
Самое забавное, что мазут (раз уж мы заговорили об отоплении), по сути, является отходами нефтепереработки. И это не мы должны платить за него, а производители – за утилизацию.
В СССР именно поэтому так активно и велось строительство мазутных котельных: сразу два зайца одним выстрелом – и более экологичное топливо (от мазутных котельных намного меньше отходов, чем от угольных), и утилизация отходов.
Возможно, что именно по этой причине в Мурманскую область так и не протянули газовую трубу во времена Советского Союза. Экономисты просто не знали, куда будут девать излишки мазута, если перевести на газ наш мазутозависимый регион. Вполне вероятно, что именно поэтому трубу не тянут и в настоящее время.
Все-таки 1 миллион тонн мазута в год потребляем. Куда его девать, если Мурманская область вдруг перейдет на газ?
Парадокс, но в итоге именно в Арктическом регионе, где самый длинный отопительный сезон, для обогрева используется самое дорогое топливо для котельных. Кстати, великий русский ученый Дмитрий Менделеев как-то заметил: «Сжигать нефть – все равно что топить печку ассигнациями».
Большие деньги любят тишину
Но вернемся к тарифам. Действительно, тарифы на отопление субсидируются на региональном уровне. Цифры год от года разнятся, но всегда речь идет о миллиардах рублей бюджетной поддержки. В целом же оборот мазутного рынка вполне себе сопоставим с бюджетом региона – там ежегодно крутятся десятки миллиардов рублей.
Собственно, поэтому он и является таким закрытым – большие деньги любят тишину. И таким криминогенным – в теплоэнергетике во все времена использовались (может быть, используются и сейчас, но бездоказательно утверждать не будем) всевозможные серые схемы, благодаря которым от финансового потока отсекались полноводные денежные ручьи в чьи-то личные карманы.
Именно поэтому закрытость процесса формирования тарифов на отопление, равно как и их грядущий рост, вызывает такое раздражение у жителей. Традиционные отговорки – повышение цен на мазут и экономическая необоснованность тарифов – не работают. Ведь цены на мазут повышаются и снижаются, а платежи населения только растут.
Радикальное решение проблемы хорошо известно – уход от мазутной зависимости. Специалисты говорят, что чем больше котельных в регионе будет переходить на альтернативные источники топлива, тем меньше будет стоить мазут. К примеру, если мы переведем половину котельных на другое топливо (неважно какое), то на рынке образуется избыток в 500 тысяч тонн мазута. Как бы нефтепереработчикам не пришлось, как в советские времена, гоняться за нашими теплоэнергетиками и умолять: «Поставим мазут бесплатно, только заберите!». И в этой шутке, кстати, только доля шутки.
Попытки уйти от мазутной зависимости в Мурманской области предпринимались ранее и предпринимаются сейчас. Отдельные сдвиги есть, но все это капля в море. Так что платить за дорогое отопление придется еще долго. Судя по всему, существует немалое количество влиятельных людей и финансово-промышленных групп, которые кровно заинтересованы в том, чтобы Мурманская область оставалась мазутозависимой как можно дольше. Ведь на этом строится их бизнес, приносящий огромные доходы.
Ну как не вспомнить о Чубайсе?
Еще одна весомая строчка в платежках – электроэнергия. Скептики сразу скажут, что как раз она для населения Мурманской области стоит меньше, чем в средней полосе. Но, во-первых, разница уже почти выровнялась, а во-вторых, если у нас электричество чуть дешевле, чем у соседей, это вовсе не значит, что тариф является льготным или экономически обоснованным. К тому же не исключено, что плата за электроэнергию у нас скоро резко вырастет. Но об этом чуть ниже.
Наверняка многие знают, что Мурманская область – это энергоизбыточный регион. У нас производится электроэнергии намного больше, чем мы в состоянии потребить (а могло бы производиться еще больше). Кроме того, себестоимость производства электроэнергии в Кольском Заполярье является одной из самых низких в России, потому что генерируется она на гидроэлектростанциях и на Кольской АЭС (самые дешевые способы генерации в больших объемах).
Когда-то дешевая электроэнергия была одним из главных конкурентных преимуществ Мурманской области. Именно поэтому у нас активно строились металлургические производства, которые потребляют очень много электричества, и другие энергоемкие производства, более-менее могли работать сельхозпредприятия, которые использовали дешевые киловатты для обогрева птицефабрик, теплиц и коровников.
А потом пришел Чубайс и провел реформу электроэнергетики в стране, создав оптовый рынок электроэнергии и мощности (ОРЭМ).
Себестоимость и цена
Что имеем в итоге? Сейчас вся электроэнергия, которую вырабатывают электростанции, в том числе и на территории Мурманской области, поступает не напрямую к потребителям, а идет на этот самый ОРЭМ. Там ее могут купить энергосбытовые компании по рыночной цене (а она довольно высока) и потом со своей сбытовой надбавкой перепродать потребителям, то есть нам. При этом не имеет никакого значения, где были произведены киловатты, какова их себестоимость – все решает цена на ОРЭМ и сбытовая надбавка.
Гениальная схема! Это же надо было придумать такой «денежный насос» на пустом месте! Впрочем, может, для каких-то регионов чубайсовская реформа электроэнергетики и пошла во благо. Для Мурманской области – точно нет. К примеру, сельское хозяйство ушло в крутое пике и оттуда уже не вернется, судя по всему, никогда. Сразу накрылись медным тазом все планы по переводу нашей теплоэнергетической отрасли на электрические рельсы. Помните, как долго ходили разговоры о строительстве электрокотельных вместо мазутных и переводе домов на электрообогрев? После реформы электроэнергетики они сразу же прекратились, так как при нынешней цене киловатта с ОРЭМа экономия получалась не такой уж и большой.
При этом, повторимся, стоимость генерации электроэнергии в Мурманской области остается одной из самых низких в стране (на Северо-Западе – самой низкой). По оценкам экспертов, себестоимость производства киловатт-часа на электростанциях Кольского полуострова составляет около 80 копеек (на Кольской АЭС, соответственно, чуть дороже, на гидроэлектростанциях – дешевле). Что называется, загляните в свои квитанции, посмотрите тариф и почувствуйте разницу.
Парадоксальная экономика
Если бы не чубайсовская реформа, наш регион, вполне возможно, давно соскочил бы с мазутной иглы, просто перейдя на электрообогрев. Мощности хватило бы. По состоянию на 2018 год в Мурманской области оставались «запертыми» порядка 350 мегаватт электроэнергии.
И это еще один парадокс Кольского Заполярья: имея огромные запасы неиспользуемой дешевой в генерации электроэнергии, производство которой можно еще нарастить, продолжаем возить издалека дорогостоящий мазут и топить им.
Сейчас в связи с закрытием в регионе ряда металлургических производств избыток электроэнергии наверняка стал еще больше. Намного больше, так как именно металлурги были главными потребителями электроэнергии. И это вызывает отдельную обеспокоенность, так как, оставшись без такого крупного покупателя, энергетики наверняка начнут изыскивать возможности компенсировать свои выпадающие доходы. Как вы думаете, за чей счет это произойдет?
На закуску
На закуску из коммунальных тарифов у нас остались газ и холодная вода (канализация) плюс обращение с твердыми коммунальными отходами (ТКО). Если честно, есть сильные сомнения, что тарифы на эти услуги – льготные и хоть как-то компенсируются из бюджета. Хотя все возможно.
Но здесь проблема в другом. Например, если мы говорим о водоканале, то не столько беспокоит стоимость услуги, сколько ее качество. А качество холодной воды в Мурманске не выдерживает никакой критики. Есть вопросы и по очистным сооружениям, и по состоянию водопроводных сетей, и так далее.
С этого года тариф на водоснабжение подрастет, но как это повлияет на работу предприятия, а главное – на качество предоставляемых им услуг?
Ну и совсем отдельная тема: новая коммунальная услуга, появившаяся с прошлого года, – обращение с твердыми коммунальными отходами. Тут точно есть вопросы к экономической обоснованности тарифов. Потому что плата за вывоз мусора у нас резко выросла, а вот качество услуги не улучшилось. Более того, периодически начали случаться мусорные коллапсы на ровном месте, чего раньше не бывало. Так и в чем тогда был смысл мусорной реформы.
Попытки уйти от мазутной
зависимости в Мурманской области предпринимались ранее и предпринимаются сейчас. Отдельные сдвиги есть, но все это капля в море. Так что платить за дорогое отопление придется еще долго. Тема коммунальных тарифов, пожалуй, так же безгранична, как и их рост. Но главным в ней остается то, что мы, жители Мурманской области, по-прежнему пребываем в полном неведении, как эти тарифы формируются, сколько на самом деле стоят услуги ресурсоснабжающих организаций и насколько они еще должны подорожать, чтобы стать наконец-то экономически обоснованными?
Дмитрий ВАРЗУГИН.
