Когда началась Великая Отечественная война и в Мурманской области объявили мобилизацию, из 23 сотрудников Мурманской таможни в действующую армию ушли 10 человек во главе с начальником таможни И. М. Лабутиным. В годы войны многие таможни Советского Союза полностью прекратили работу. Но на Севере дела обстояли иначе.
Везучий «Декабрист»
– Мурманская таможня, переведя за предельно короткий срок свою деятельность на военные рельсы, продолжала работать, – говорит ветеран Мурманской таможни Виктор Головин. – Понятия тыла и фронта здесь были условными. Так что в Мурманске в течение всей войны таможенники находились практически на передовой.
Начало Второй мировой войны резко изменило характер внешнеэкономических связей страны с зарубежными государствами. Советский Союз, войдя в состав стран антигитлеровской коалиции, стал союзником Англии, Канады и США. Оттуда начались поставки различных грузов в больших объемах. В СССР грузы доставлялись по трем основным маршрутам: Северному, Тихоокеанскому и Иранскому. Северный проходил по водам Северной Атлантики, Баренцева и Белого морей и завершался в Мурманске, Архангельске и Молотовске (ныне Северодвинск). Этот маршрут был самым коротким, но и самым опасным, а мурманский порт находился вблизи линии фронта и часто подвергался бомбежкам. Только в августе 1941 года Мурманск бомбили 50 раз, в воздушных налетах участвовало 314 немецких самолетов.
В конце 1941 года из 18 штатных сотрудников в Мурманской таможне работали пятеро. Однако эта пятерка обеспечивала полноценную деятельность таможни. Лишь в 1942 году, учитывая стратегическое значение мурманского порта, штат увеличили до 30 человек, часть из которых были откомандированы из других таможен. Главной задачей в тот момент был контроль грузов, которые северные конвои везли из стран антигитлеровской коалиции для Красной Армии, Военно-Морского Флота, Союза Обществ Красного Креста и Красного Полумесяца.
– Первоначально ленд-лизовские грузы ввозились с уплатой таможенной пошлины и только с 1 января 1943 года – беспошлинно, как благотворительные грузы, – продолжает Виктор Головин. – А на ввоз медикаментов и медоборудования специальных разрешений не требовалось. Тем не менее к ряду товаров в адрес внешнеторговых объединений применялось таможенно-тарифное регулирование.
Первый караван пароходов конвоя PQ-7 пришвартовался к причалам Мурманского торгового порта 11 января 1942 года. Вот как об этом событии вспоминал уполномоченный Государственного Комитета Обороны на Севере Иван Папанин: «Это был пароход «Декабрист». Его экипаж сумел благополучно провести пароход через Атлантический океан. Уже на подходе к Мурманску, у острова Кильдин, пароход подвергся неожиданной атаке фашистских бомбардировщиков. В корабль попали три бомбы: две пробили борт и взорвались в воде, а третья угодила в твиндек пятого трюма, загруженного бочками с бензином, прошла по нему рикошетом, сорвала днища у двадцати бочек, упала и не взорвалась. Боцман и семь матросов бросились в твиндек, подняли бомбу на матрац, осторожно подняли из трюма и выбросили за борт».
Наградили отрезом
1942 год оказался для мурманских таможенников и всех северян особенно тяжелым. Город бомбили днем и ночью. Наиболее ожесточенно – порт. В порту не осталось ни одного целого причала. Таможенники наряду с портовиками прямо под огнем их ремонтировали и восстанавливали. Нередко приходилось спасать корабли союзников и их грузы.
– Были случаи, когда иностранные моряки покидали борт, как только начинался воздушный налет или пожар на судне, – говорит наш собеседник. – И тогда вся ответственность за судьбу грузов ложилась на плечи таможенников, которые героически боролись за их сохранность, нередко рискуя своими жизнями.
В апреле 1942 года фугасный снаряд попал в трюм транспорта «Нью Вестминстер Сити», который ходил под флагом Великобритании. Команда, видя бесперспективность борьбы за живучесть корабля, сошла на берег, оставив судно и груз на произвол судьбу. Пожар охватил среднюю часть парохода, где в трюмах было около 200 тонн снарядов.
В тот момент на судне таможенным оформлением занимался инспектор таможни Иона Давидович Федоров. Он бросился за помощью к морякам стоявшего рядом судна «Свияга». Разгружали трюмы и отбивались от наседавшей фашистской авиации. Несколько раз Федоров сам вел огонь по самолетам из крупнокалиберного пулемета, благо позволял военный опыт. Поврежденное судно инспектор покинул лишь через несколько дней, когда завершилась выгрузка всех трюмов. Приказом начальника Главного таможенного управления наркомата внешней торговли за героический поступок в спасении стратегического импортного груза Ионе Федорову была объявлена благодарность и выдана премия в виде отреза на костюм.
Инспекторы с бантиками
Все тяготы жизни в прифронтовом городе наравне с мужчинами делили и женщины. Одна из них – архангелогородка Юлия Павловна Петрова. Во время войны ей пришлось работать у нас в Заполярье.
– Уже в мирное время Юлия Павловна рассказывала, что даже если ночью ее разбудят, она сумеет без ошибок нарисовать точную схему корабля типа «либерти» от носа до кормы, – говорит Виктор Головин. – Особенно ей запомнились вертикальные лестницы в трюмах.
В 22 года Юлия Петрова подала документы на таможенные курсы. Туда принимали только по спецнабору, но ей повезло. Весной 1943-го, после окончания курсов, получила направление на таможню в Молотовск. От выделенного жилья до порта было пять километров. И все пешком – на работу, на обед. За день по 20 километров выходило. Путь девушек-инспекторов пролегал мимо гулаговской зоны. Портовики предупредили: услышите выстрелы – сразу же ложитесь на землю. Это значит, что на зоне кто-то сбежал. Было и такое, случалось бросаться лицом в грязь, овчарки прыгали вдогонку беглецам через насмерть перепуганных, застывших в лужах девчонок.
Специалистов в таможне не хватало. Многих из-за дефицита кадров кидали на «расшивку» узких участков. Так, Петровой довелось поработать не только в Молотовске, Архангельске, но и в прифронтовом Мурманске.
В мурманском порту первым делом таможенницы проверяли трюмы. Там обычно корабельные обезьяны жили. И что ни боцман, то при нем непременно попугай был. Живность опечатывали на судне, на берег им схода не было.
Груз из трюмов укладывали прямо на причал, а потом загружали в вагоны и отправляли на фронт. Танки, самолеты, автомобили, провизия в мешках: пшеница, фасоль, сахарный песок. Невиданное ранее советскими людьми печенье с малиновым вареньем! И за всем надо было уследить. Спирт перекачивали с судов по шлангам сразу в цистерны. Желающих «присосаться» к струе хватало. Таких гоняли. После слива на танкере шла зачистка трюмов, и таможенницам там приходилось работать в противогазах.
Из России союзники стремились вернуться с подарками для родных и знакомых. Скупали на рынках иконы, антиквариат. А на таможне все это у них конфисковывали. Юлия Павловна вспоминала, как однажды 14 часов подряд проверяла английский эсминец перед обратной дорогой. Из личных вещей моряков изымала советскую валюту, целый мешок купюр собрала. Меха были практически запрещены к вывозу, особенно шкуры пятнистых оленей. Запомнилось Петровой, как требовала от темнокожего американца, облачившегося в ненецкую малицу, сдать шубу в конфискат. А когда он ее снял, оказалось, что под малицей больше вообще ничего надето не было!
Из-под полы
Еще одна проблема, с которой пришлось бороться мурманским таможенникам, – контрабанда. Ее пытались сдержать всеми силами. Еще в 1937 году появилось постановление Совнаркома СССР о премиях за задержание контрабанды. Документ этот касался всех, кроме самих сотрудников таможни. Система стимулирования была простой. Задержал контрабанду сам – получай премию в размере до 25 процентов от реализационной ее стоимости. Если сообщил о контрабанде, премия могла составлять до 15 процентов.
Активно помогали пограничники. Они задерживали иностранных и советских моряков, выносивших с судов все, на что был спрос. Задержанные товары передавались таможне и подлежали конфискации. В первые годы войны в ходу у контрабандистов были в основном дешевый ширпотреб и продовольствие. В 1944 году контрабандой из-за границы стали поступать фотоаппараты, радиоприемники, обувь из кожи, лайковые перчатки, табак и кондитерские изделия. Практически половина сигарет и шоколада, продававшихся в Мурманске в конце войны, имели контрабандное происхождение. Их нелегально ввозили иностранные моряки. По отчетам таможни за 1944 год, члены экипажей 37 иностранных судов были замечены в нарушении таможенных правил.
– В 1945 году самым распространенным предметом контрабанды стала американская жевательная резинка, – уточняет Виктор Головин. – Ее тоже не пропускали в страну – не было сертификата соответствия. Такой продукт в Советском Союзе тогда не производился.
Конфискат по рыночным ценам продавали населению. Например, фотоаппарат «Кодак» стоил 1500 рублей. Это средняя месячная зарплата служащего. Радиоприемник – 2000 рублей. Женское манто из каракульчи – 23 000 рублей. За кожаные мужские сапоги требовалось отдать 250 рублей, а за шерстяные носки – 20. Сигареты продавались поштучно по 50 копеек или 10 рублей за пачку. Пятидесятиграммовая плитка шоколада, как и банка шпрот, тянула на 5 рублей.
Всего за годы войны от продажи конфискованных товаров Мурманская таможня перечислила в бюджет государства 192 835 рублей. Огромные деньги по тем временам.
Золотой опыт
Военные действия в Заполярье завершились осенью 1944 года. Но война с фашизмом в Европе и в северных морях еще продолжалась. Последний союзный конвой прибыл в Мурманск 20 мая 1945 года.
За годы войны три северных порта приняли 41 союзный караван в составе 738 судов. В СССР в их трюмах было доставлено около 4 миллионов тонн груза. В мурманском порту разгрузили 250 транспортов и переработали более 2 миллионов тонн военно-хозяйственных грузов. Всего за годы войны Мурманской таможней было перечислено в госбюджет 1 миллион 386 тысяч 437 рублей.
За мужество и стойкость, проявленные в годы Великой Отечественной войны, начальник Мурманской таможни Владимир Георгиевич Черепович был награжден орденом Трудового Красного Знамени, еще 23 сотрудника таможни – медалью за «Оборону Советского Заполярья» и 7 – медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов».
Из 10 служащих Мурманской таможни, ушедших на войну в 1941-м, с фронта возвратились 8 человек. Все они награждены боевыми орденами и медалями. Не вернулись двое. А. П. Гамилов погиб зимой 1944 при освобождении Эстонии. А. К. Дешевый пал смертью храбрых весной 1945 года в Польше.
Валерий СЕРЕБРЯКОВ. serebriakov@vmnews.ru
Фото предоставлены Виктором Головиным.
При подготовке статьи использованы материалы книги Виктора Головина «Таможенная служба на Мурмане. 1941–1945».
__________________________________________________________________________________
Если вы хотите выгодно обменять валюту, то вашему вниманию курс доллара в астане на текущий день. Выберите самый выгодный курс и обменяйте. Реклама.
