В канун 80-летия Петсамо-Киркенесской операции «Вечерка» продолжает цикл публикаций, посвященных подготовке и проведению этого важнейшего в истории нашей области события. Сегодня разговор о непосредственной подготовке войск Карельского фронта к решающему наступлению в Кольском Заполярье и о работе тыловых служб. Этому вопросу, как правило, в книгах по истории войны уделяется очень мало внимания. Но без отлаженной работы тылового механизма больших побед не бывает.
Их было 13
Эпоха, когда армии передвигались пешком, закончилась где-то в XIX веке. Уже Наполеон, наступая на Москву в 1812 году, строил движение своих войск по проезжим дорогам и стремился всячески оберегать эти артерии войны. А в век механизированных армий дороги стали важнейшим инструментом ведения боевых действий. Если танки еще могут пройти по бездорожью, то тысячи грузовиков – нет. А именно от автотранспорта зависело снабжение войск 14-й армии Карельского фронта – от патронов и медикаментов до портянок и продовольствия. Да, были в составе армии оленьи транспорты, но все же главную роль играли автомобили.
Сохранился отчет штаба 14-й армии от февраля 1944 года о количестве и состоянии дорог в тылах этого соединения. Самой длинной – 61 километр – и лучшей по качеству считалась трасса Мишуково – река Западная Лица. До 56-го километра можно было двигаться по ней со скоростью до 40 километров в час в двустороннем режиме. А вот последние пять километров были по силам только гужевому транспорту и одиночным автомобилям. И только в одну сторону. При этом с 57-го километра дорога просматривалась наблюдателями противника и подвергалась артиллерийскому обстрелу. Именно поэтому последние четыре километра так и не были достроены.
Имелось несколько мостов, но ни один из них не был рассчитан на тяжелую бронетехнику, которую предполагалось использовать в ходе будущего наступления. Моста через Западную Лицу в ту пору не было, его заменял паром.
Хорошим качеством отличалась рокада от 29-го километра до села Ура-Губа. На всем протяжении, а это более 20 километров, она позволяла всем видам транспорта двигаться в двустороннем режиме круглый год. И она была недоступна для артиллеристов врага. Вот только на этом участке масштабных боевых действий не планировалось, поскольку брать в лоб немецкий укрепрайон в устье Западной Лицы никто не собирался.
Всего в тылах 14-й армии имелось 13 дорог, и только эти две были пригодными для движения автотранспорта. Все остальные не отличались качеством дорожного полотна. Имеющаяся сеть дорог позволяла снабжать войска 14-й стрелковой и 10-й гвардейской дивизий в 1941–1944 годах. Но в преддверии наступления на Мурманское направление перебрасывались дополнительные силы, и справиться с резко увеличившимся грузооборотом эти грунтовки уже не могли. Поэтому перед автодорожными батальонами была поставлена задача не только привести в порядок имевшиеся фронтовые магистрали, но и построить новые.
С суши на море
Несмотря на титанический труд дорожников, эта задача была выполнена лишь отчасти. Из 158 километров дорог отремонтировали лишь 63, а еще около 30 сделали заново. Но к началу операции ситуация изменилась. Например, в районе высот Большой и Малый Кариквайвиш, где предполагалось нанести решающий удар, в начале 1944 года между советскими и немецкими позициями была свободная территория шириной от четырех до 30 километров. В преддверии наступления наши войска заняли эту нейтральную полосу. Но при этом оторвались от путей снабжения, и все необходимые грузы в сентябре 1944 года на передний край пришлось таскать на себе. Например, к позициям 7-й гвардейской минометной бригады путей подвоза не было, все оборудование, включая 72-килограммовые снаряды М-31, пришлось переносить на руках. В работе участвовали все, даже личный состав штаба.
Примерно такая же картина сложилась и на участке 14-й дивизии, где личный состав в течение пяти ночей подносил необходимые в наступлении боеприпасы и продовольствие.
В итоге, снабдить войска всем необходимым перед наступлением удалось, но уже в ходе операции главные транспортные потоки сместились с суши на море. Для обеспечения наступавших войск были открыты пристани снабжения в губе Титовка и Петсамо с отделениями полевых армейских складов. Такое базирование армии в ходе операции, несмотря на ряд трудностей, позволяло организовать бесперебойное обеспечение наступавших частей и соединений.
Перестройка логистики объясняется просто. По первоначальному плану предполагалось объединить систему дорог 14-й армии с сетью немецких магистралей, для чего был составлен проект 12-километровой соединительной трассы. Но наступление развивалось столь стремительно, что успеть за войсками дорожники никак не могли. Это дорого обошлось нашим солдатам, оставшимся без продовольствия и боеприпасов, и сказалось на невыполнении общего замысла операции: замкнуть кольцо окружения нашим войскам не удалось. Советские части перерезали дорогу отступающему противнику, но удержать ее не смогли. Нет дороги – нет патронов, артиллерии, продовольствия. А у немецких егерей все это было под рукой. К тому же их гнал страх. Да, немцы понесли чудовищные потери, это признают и западные историки, но сумели вырваться из ловушки. А все потому, что снабжать наши выдвинувшиеся вперед части было невозможно.
Но свою роль, и немалую, дороги все-таки сыграли. Если к началу Петсамо-Киркенеской операции их общая протяженность составляла 158 километров, то к ее окончанию – уже 372. Как пишет историк
Б. Ф. Ворсин, вдоль них были развернуты пункты технического обслуживания, комнаты отдыха, ленинские комнаты, парикмахерские, дезинфекционные камеры, кухни-столовые и так далее. Всего за операцию пункты обслуживания обеспечили питанием 15 420 военнослужащих, выдали 17 080 сухих пайков, оказали медпомощь 1 220 заболевшим и раненым воинам и ветеринарную помощь 417 животным, отремонтировали 338 автомобилей, дезинфицировали 2 746 комплектов обмундирования. В целом за время подготовки и проведения Петсамо-Киркенесской операции автотранспорт перевез 61 процент всех необходимых армии грузов, более 90 процентов которых составляли боеприпасы и продовольствие. Для подвоза 14-я армия располагала тремя автомобильными батальонами общей грузоподъемностью 874 тонн, плюс имелась отдельная гужетранспортная рота, насчитывавшая 111 лошадей.
Армейский зоопарк
В распоряжении армии был и такой экзотический вид транспорта, как олени. Спору нет, созданные в 1941 году оленьи транспорты сыграли важную роль в снабжении войск в 1941–1944 годах. Но для полноценного обслуживания войск в такой масштабной операции, как Петсамо-Киркенесская, они не годились. Слишком своеобразным оказался олень. С одной стороны, он проходил там, где не могли пройти лошади. С другой стороны, его грузоподъемность была очень невысока. Одна упряжка могла тащить не более 200 килограммов груза – 35 килограммов на одно животное (столько же полагалось нести одиночному бойцу, а на лошадь грузили 130 килограммов) и на расстояние не больше 30 километров в сутки. Дальше животным нужен был отдых, и даже физическое воздействие не могло заставить их идти дальше. Кроме того, олени оказались гурманами. С огромным трудом удалось их перевести на комбикорм, но каждое оленье пополнение приходилось переводить на эту диету буквально с боем. И пока новую партию «перевоспитывали», общая транспортная эффективность рогатых резко падала.
Тем не менее олени свою роль в операции сыграли. Именно они были главной тягловой силой в 126-м легкострелковом корпусе, которому предстояло двигаться в обход укреплений врага по дикой тундре. Использовались олени и для эвакуации раненых.
Наличие в частях и соединениях значительного количества животных, а помимо оленей в армии «служили» еще лошади и собаки, потребовало от ветеринарной службы четкого проведения в больших масштабах различных профилактических и противоэпидемических мероприятий. Некоторые артиллерийские и минометные части и подразделения по штату имели конную тягу. В соединениях регулярно проводились строгий контроль движения конского и оленьего состава, осмотры, обследования, обработка, прививки лошадей, оленей и собак. Во всех соединениях и армейском тылу были развернуты лечебно-эвакуационные ветеринарные учреждения.
Перевалочный триллер
В период подготовки операции 14-я армия базировалась на железнодорожном участке Мурманск – Имандра протяженностью 150 километров с пропускной способностью всего 18 пар эшелонов в сутки. В целом железная дорога со своей задачей справлялась, но ее работа все же была далека от идеальной. Некоторые части не успели прибыть к началу операции. Вагонов не хватало, под угрозой оказалась доставка в район боевых действий продовольствия, поскольку приоритет отдавался перевозке личного состава.
Ситуация осложнялась еще и тем, что учреждения тыла размещались на западном берегу Кольского залива, а армейские станции снабжения и фронтовые склады – на восточном. В связи с этим приходилось перегружать все запасы с железнодорожного транспорта на водный, а с водного – на автомобильный и гужевой. Все это создавало дополнительные трудности для работы тыла.
Столкнувшись с невозможностью доставить необходимый объем продовольствия, военный совет Карельского фронта принял решение из планируемых на операцию 30 суточных дач продовольствия сосредоточить в армии только 15, а остальные должны были храниться для армии на фронтовых складах. Из них 10 сутодач – в районе станции Кола, оставшиеся – в Беломорске. При этом до 40 процентов общего количества запасов содержалось в виде сухого пайка. Калорийность его была высокой – около 3491 калории. Таким образом, к началу наступления войска были обеспечены продовольствием в пределах семи – восьми сутодач. За пять – семь суток до начала операции личный состав получил на руки сухой паек в размере семи сутодач.
Койко-недостача
А вот с медобслуживанием были проблемы. По состоянию на 5 сентября 1944 года 14-я армия имела всего девять лечебных учреждений на 3400 коек. Санитарный отдел был не в состоянии организовать и провести медицинское обеспечение такой масштабной кампании, какой было предстоящее наступление. Помощь пришла из ресурсов Карельского фронта. Было решено увеличить количество коек до 8000, но из-за загруженности железной дороги успели довести их число до 5200. Тем не менее это было лучше, чем ничего, и в целом медицина со своей задачей справилась.
В Красной Армии всегда очень серьезно относились к вопросам гигиены. Баней бойцы были обеспечены раз в 10 дней. Всего за сентябрь – октябрь 1944 года через помывочные пункты прошло более 180 тысяч человек, а 176 тысяч комплектов обмундирования подверглись дезинфекции.
Большую работу при подготовке операции проделала вещевая служба армии. Уже в сентябре потребовалось выдать личному составу полушубки, шапки, теплое белье, рукавицы и другие предметы зимнего обмундирования, обеспечить теплыми вещами (одеяла, спальные мешки, белье) многочисленную сеть медицинских пунктов, пунктов обогрева и обслуживания. Каждое соединение получило от одной до полутора тысяч маскировочных халатов. Производственные мастерские армии и дивизий отремонтировали сотни повозок и тысячи комплектов конского снаряжения, вьючных и кавалерийских седел, всю обувь и обмундирование.
Подводя итог, скажем, что, когда 7 октября 1944 года советские войска перешли в наступление, они были снабжены всем необходимым. Дефицита по основным материальным ресурсам не было. Другое дело, что он возник в ходе самой операции. Но тут вины тыловиков нет – природа часто бывает сильнее людей.
Андрей КИРОШКО.
Фото из открытых Интернет-источников, а также из фондов ЦАМО (предоставил научный сотрудник музея Карельского фронта Евгений Мироничев).
