Арктика традиционно считается «концом географии» и развивается не благодаря, а вопреки. И люди здесь живут, кажется, всем назло. Чтобы лучше понять самих себя и друг друга, молодежь из северной части России и Скандинавии третий год подряд собирается в Мурманске на фестивале «Инверсия», где рассказывает о творческих проектах, которые скрашивают жизнь в суровых условиях.
Деньги нашли, людей потеряли
В этом году на фестиваль современного аудиовизуального искусства «Инверсия» впервые приехали несколько экспертов-социологов, которые удивили многих результатами своих исследований российского Севера и новыми взглядами на отток населения, влияние полярной ночи и на психологию жителей арктических городов.
Первый день конференции был посвящен взаимодействию художников, органов власти и независимых организаций. Один из главных выводов дискуссии о взаимодействии государства, бизнеса и творческой молодежи – на Крайнем Севере не хватает людей! Устроители различных мероприятий и творческих проектов все чаще сталкиваются с недостатком человеческих, а не материальных ресурсов, как было в 90-х и начале 2000-х годов. Все научились грамотно писать заявки на гранты, находить спонсоров и партнеров. Но очень многим не хватает людей, готовых за символическую плату или на голом энтузиазме ответственно выполнять поставленные руководителем проекта задачи. Невозможно заставить человека оторваться от работы или семьи, если у него в приоритете финансовое и семейное благополучие.
Однако один из социально значимых проектов, о котором рассказала мурманчанка Елизавета Савостьянова, всегда находит нужное количество участников. Елизавета – куратор проекта «Альтуризм», который помогает сохранять российские деревни и села с помощью путешествий для души и дела.
– За последние 30 лет в России обезлюдели тысячи деревень, а за последние два года почти в два раза сократилось число сельских школ и в четыре раза – сельских больниц, – рассказала Елизавета. – Если тенденция сохранится, то в ближайшие 20 лет в стране вообще не останется сельских медпунктов и школ. А это существенные предпосылки для вымирания населенных пунктов. Активисты «Альтуризма» ищут по всей России неравнодушных сельских жителей и спрашивают их, что могло бы сохранить их деревню. Одним не хватает для счастья колодца, другим – музея, третьим – причала или зоны отдыха.
После опроса «альтуристы» с согласия местных жителей организуют тур в эту деревню, во время которого бабушки кормят гостей домашними пирогами, проводят экскурсии, рассказывая про свои родные места и людей, а туристы делают что-нибудь полезное для села. Многие хотят поработать руками, топором, подоить корову. А местные жители понимают, что многое могут сделать сами.
– После отъезда наших гостей начатое дело жители деревни продолжают по инерции, иждивенческое сознание превращается в проактивное, – рассказывает Елизавета. – Иногда даже одного тура хватает для того, чтобы люди передумали уезжать, поверили в свои силы и начали проявлять инициативу. Так, например, после совместного с туристами сбора иван-чая селяне открыли бизнес по продаже чая из местных растений. А в другом случае с нашей помощью спасли деревянный мост от обрушения.
Пока такие необычные благотворительные туры проходили в средней полосе России и в Карелии, но этим летом «Альтуризм» планирует организовать первый тур в Умбе, где наиболее активные жители уже откликнулись на оригинальное предложение.
Только музыка
Рассказ о неординарных способах сдержать отток людей с Севера продолжил Николай Михайленко, создатель Мурманского центра неформальной культуры «Плавучий док». Рок-музыкант, поэт и общественный деятель рассказал о своем детище, которое чудом остается на плаву уже более семи лет и по праву считается сердцем неформального сообщества столицы Кольского Заполярья.
– Для меня сохранение и развитие андеграундного музыкального и поэтического искусства в Мурманске – единственная причина не уезжать из России, – заявил Николай. – Секрет успеха «Плавучего дока» – открытость. Я не выставляю никаких ограничений новичкам. Они запросто могут выступить в «Доке» и начать оттуда свой путь на большую сцену. Уже есть пара примеров, когда ребята начинали играть у меня, а сейчас известны в Москве, Петербурге и устраивают туры по России. Я горжусь этим и считаю важнейшей миссией своей работы – дать возможность самовыражаться начинающим артистам. Думаю, что мои советы и площадка помогают им добиваться своих целей.
Иностранные коллеги поинтересовались, как изменилась аудитория и ее музыкальные предпочтения за семь лет существования «Плавучего дока». Николай ответил, что и раньше и сейчас ориентировался на северян в возрасте до 23 лет, потому что потом люди начинают заводить семьи, покупать машины и квартиры и бросают занятия музыкой. Только в 2000-х молодежь больше любила тяжелый рок, а сейчас – электронную музыку и рэп.
Добавьте в краски смысл и позитив
Художник и председатель Мурманского отделения Союза художников России Мария Михайленко представила на конференции обзор творческих проектов местных художников, которые изменяют облик городского пространства и понятны каждому.
– Благодаря фестивалям уличного искусства «Фреско» и «Арт-город» удалось украсить микрорайоны Мурманска, – рассказала Мария. – Многие артобъекты находятся на окраинах города, где нет культурных или исторических привязок, поэтому там на подстанциях можно было нарисовать все, что угодно. Верю, что мы добавили позитива людям, которые каждый день ходят мимо, не просто яркими красками, но и смыслами, вложенными в изображения.
Коснулась в своем сообщении Мария и сувенирной продукции, которая, по ее мнению, плохо отражает идентичность Мурманска, включающую в себя типовую советскую застройку города и его героическое прошлое, неразрывно связанное с войной.
Все лучшее у Мурманска – в ближайшем будущем. Так, сейчас разрабатывается программа фестиваля наземной живописи и концепция открытой для всех творческой мастерской.
Право на город
На второй день конференции приглашенные эксперты затронули более глобальные и серьезные темы. Первая лекция называлась «Город света. Город тьмы. Изнанка городского пространства». Александр Вилейкис, куратор Центра новой философии Тюменского государственного университета, организатор исследовательской школы «Иллюминация», рассказывал о том, что не попадает в данные статистики: звуковое загрязнение города, его мифы и легенды, психические особенности жителей арктических регионов.
Большинство чиновников видят города, которые пытаются улучшить, в виде карт и схем, то есть сверху. Внутренняя жизнь города, его идентичность, легенды и нравы при таком взгляде не берутся в расчет. Прочувствовать их можно, только гуляя по улицам, посещая популярные заведения или хотя бы городские сообщества в социальных сетях. Проектировщики же в эпоху СССР создавали города по принципу «здесь и сейчас». С тех пор отношения между людьми, людьми и городом, людьми и природой существенно изменились, но монументальная застройка и советская структура города по-прежнему довлеют над нами. Чтобы люди ощущали себя частью городской жизни, а не деталью механизма, как в советское время, сейчас в России пытаются создавать общественные пространства, где люди могли бы знакомиться, вместе заниматься полезным делом или отдыхать. Это относится к большинству обычных городов постсоветского пространства, а у городов северной части России есть еще целый ряд отличительных особенностей, которые выделила группа исследователей во главе с Александром Вилейкисом.
Все северные города выстроены вокруг добычи каких-либо ресурсов, ведь должна же быть хоть какая-то причина селиться в Заполярье! Отсюда проистекает следующая особенность – высокий уровень жизни, по официальной статистике. Александр подчеркивает, что этот показатель не соответствует действительности, ведь оттого что треть населения получает 100–200 тысяч рублей в месяц, остальные не становятся богаче. И даже те, кто солидно зарабатывает, в основном не местные!
– Большой процент престижных рабочих мест недоступен местным жителям, – утверждает Александр. – Например, нефтедобывающие компании в стотысячном Тобольске Тюменской области или полумиллионном Сургуте берут на работу приезжих, вахтовиков, потому что это дешевле.
Для Мурманска эта ситуация тоже актуальна. Вахтовиков нанимать выгодней, чем местных жителей, да и где в Мурманске найдешь, к примеру, сразу несколько десятков трактористов и бульдозеристов?
Следующая особенность северных российских городов – это оторванность градообразующих предприятий от городского пространства и горожан. За примером далеко ходить не надо. Мурманский порт – визитная карточка города, но попасть на его территорию невозможно тем, кто там не работает, может показаться, что порта в Мурманске вовсе нет.
– Все это социологи-урбанисты называют «правом на город», которое зачастую невозможно реализовать, потому что город создан не для человека, а в интересах государственных или частных корпораций, – объясняет Александр. – Здесь все подчинено утилитарным функциям, поэтому созданию комфортных общественных пространств и возможности спонтанных коммуникаций не уделяется должного внимания, хотя для Мурманска эта проблема стоит не так остро, как для многих городов северной Сибири, где развитием культурной жизни часто занимаются жены нефтяных магнатов, которым просто скучно сидеть дома без дела. Если таких активистов нет, то в отпусках северяне погрязают в безделье, если не могут уехать. В городе просто нечем заняться из-за отсутствия привлекательных кафе, клубов, парков, библиотек и других мест, которые не связаны с домом или работой.
Закончив лекцию, Александр пообещал, что статья о результатах его исследования будет опубликована летом в одном из крупнейших российских печатных изданий.
Мигрировать нельзя остаться
Миграция – тема, волнующая мурманчан не меньше остальных жителей Арктической зоны России и Скандинавии. Вахтовый режим освоения Арктики многие категорически не приемлют. Страх остаться последним жителем родного города знаком всем, у кого многие друзья и знакомые уже переехали в другие регионы. Массовая миграция с востока на запад и с севера на юг России началась в 90-е годы и продолжается до сих пор. За последние 15 лет население Мурманской области сократилось примерно на 20%, но так ли это плохо? Этот вопрос стал ключевым для Ксении Гавриловой, научного сотрудника Центра социальных исследований Севера.
– Почему все северяне считают миграцию злом и осуждают уезжающих? – обратилась с риторическим вопросом к аудитории Ксения. – Кому плохо от сокращения численности населения в северных поселениях? Я вижу вред только для предприятий, которые могут потерять рабочие руки, и для государства, границы которого некому будет охранять. Но и те и другие могут решить кадровый вопрос без особых проблем, а природа Севера с ее хрупкой экосистемой наверняка только выиграет от сокращения населения.
Ксения неоднократно бывала в Мурманской области и провела здесь в общей сложности несколько месяцев за последние пять лет, поэтому знакома с реалиями жизни в Заполярье не понаслышке. Одной из особенностей миграции мурманчан она считает ее неокончательность. Даже среди ее знакомых есть немало тех, кто живет на два города, то есть живет в Мурманске, а работает, например, в Петербурге или наоборот.
– Мурманск отличается от остальных арктических городов относительно мягким климатом и очень развитой транспортной системой, он ближе к Москве, чем многие другие города, если удаленность мерить не в километрах, а в ценах на билеты и часах в дороге. Например, цены на авиабилеты сейчас можно найти дешевле, чем на железнодорожные. Именно благодаря развитой логистике все больше людей практикуют неокончательный переезд.
Затронув тему идентичности Мурманска, то есть его уникального «лица», которое теоретически могло бы удерживать коренных мурманчан в родном городе, Ксения призвала не искать конкретных смыслов и ассоциаций.
– Гибкие идентификации практичнее категоричных, – считает Ксения. – Особенно для Мурманска, у которого с идентичностью все сложно. Те, кто называет его воротами в Арктику, должны знать, что согласно Федеральному закону № 132 Мурманск не входит в акваторию Северного морского пути. О звании рыбной столицы давно пора забыть из-за бюрократических препятствий в порту и закупочных цен, несравнимых с норвежскими. Кто-то пытается «выехать» на саамах, но их в Мурманской области всего 0,2% от общего населения, да и те почти забросили народные промыслы и ремесла. Остается, пожалуй, титул города-героя и образ приграничного города, который одновременно защищает рубежи Родины и активно сотрудничает со скандинавами.
Нет нужды – нет города
В конце двухдневной конференции выступающие пытались ответить на вопросы «Кто меняет города?» и «Как вы видите город будущего в Арктическом регионе?».
Александр Вилейкис: «Северные города будут меняться из-за климата. Вероятно, в далеком будущем они будут даже не вахтовыми, а способными развернуться на несколько лет в определенном месте, а затем переехать в другое, не оставив следов. Скандинавское и американское освоение Арктики уже сейчас основано на таком подходе. Сравните его с советским подходом, когда в Заполярье возводится монументальный город со школами, дворцами культуры и кинотеатрами, в котором зимой люди вынуждены ходить, держась за веревочку, или вообще не могут выйти из дома, потому что дом завалило снегом до второго этажа. Города в таком климате возникают по необходимости и исчезают, когда необходимость отпадает. Это естественный процесс.
Полина Медведева, художница и режиссер: «Город меняют молодые. За ними – будущее. Новое поколение находит себе новые смыслы, которые близки именно ему. Остальные просто не доживут до изменений или не поймут их. Северная молодежь очень интересна, ведь с одой стороны она объединена со всем миром благодаря Интернету, с другой – живет далеко на периферии. Это совершенно удивительные люди, очень критические, глубокие, интересные».
Мария Михайленко: «Город меняют люди и «сверху», и «снизу». Потенциал изменения городов я вижу в вовлечении жителей в проектирование, в искусство, в жизнь города. И второй акцент – в осмыслении и принятии своего прошлого. История России XX века «обнуляла» идентичность ее жителей множество раз. И сейчас современный человек нередко отрицает настоящее, то окружение, что он видит каждый день, запираясь в своей узкой зоне комфорта. Важно осмыслить настоящее, в том числе и через прошлое. Важно принять неприглядность наших «териберок» как часть истории и через осмысление прошлого прийти к развитию».
«
История России XX века «обнуляла» идентичность ее жителей множество раз. И сейчас современный человек нередко отрицает настоящее, то окружение, что он видит каждый день, запираясь в своей узкой зоне комфорта. Важно осмыслить настоящее, в том числе и через прошлое. Важно принять неприглядность наших «териберок» как часть истории и через осмысление прошлого прийти к развитию.
»
Павел СТЕПАНЕНКО.
Фото автора.
