Среди любителей холодного оружия ходят рассказы о ножах, которые не режут своего хозяина, и о нетупящихся мечах. К мурманскому кузнецу Максиму Прожеварову иногда приходят с подобными заказами. Они вызывают у мастера улыбку, хотя в глубине души он тоже считает, что в кузнечном деле есть что-то от волшебства. Но не потому, что при ковке используются заговоры и заклинания, а потому, что в хороший нож настоящий мастер вкладывает частичку своей жизни.
Сменил компьютер на наковальню
Еще несколько лет назад Максим Прожеваров возглавлял мурманский филиал одной из крупных российских фирм, а изготовлением ножей занимался только на досуге.
– Но постепенно увлечение сталью настолько захватило меня, что работа в офисе стала казаться ненастоящей, – рассказывает кузнец. – Получалось, что днем в конторе я изображал приличного человека, а вечерами, занимаясь любимым делом, делал ножи. В итоге я все бросил и ушел в мастерскую. Тем более, как выяснилось потом, у меня и в роду были кузнецы – по линии мамы кузнечное дело наследственное. И ножи я делал с детства. Первый клинок смастерил еще в 5 лет, взял какую-то железку, приделал к ней рукоять, и это уже был как бы нож. Правда, родители меня пугали милицией, говорили, что опасно этим заниматься, но я продолжал. С 10 лет начал делать полноценные ножи – с обработкой железа, стремился сделать тот самый идеальный нож, который каждый из нас, наверное, представляет в своей голове. Хотел, чтобы это был не просто нож, а продолжение руки, то есть такой шестой палец, если так можно сказать, или третья рука, с помощью которой можно делать все.
В студенческие годы в центре увлечения оказались мечи и кольчуги. Максим зачитывался творчеством Джона Р. Р. Толкиена, затем организовывал в Хибинах исторические игры и фестивали. Тогда и начал создавать не только ножи, но и более крупные виды холодного оружия – мечи, шпаги, топоры, разумеется, пригодные для таких игр. Делал даже кольчуги. Но эта работа чересчур кропотливая и долгая. Да и ножи манили сильнее.
Когда Максим узнал, что в Мурманске выделяют государственные гранты в поддержку частных предпринимателей, решил подать заявку. На выигранные 300 тысяч рублей энтузиаст оружейного дела открыл кузницу. Теперь в его мастерской горит горн, вдоль стен стоят молоты разной степени тяжести, наковальни и горы бесформенных кусков железа, которые позже станут прекрасными в своей холодной красоте клинками.
– Я создаю северные ножи, – говорит кузнец. – В изготовлении использую местные материалы: разные сорта древесины, рог оленя, клык моржа, бивень мамонта, в общем, все то, что можно найти в лесу или на побережье. Этнические, в том числе и северные, ножи имеют свою философию – философию выживания в дикой природе. Природа не дала нам когтей и клыков, и именно нож – древнейший инструмент, уравнивающий наши шансы при столкновении со зверем.
Рыбка стала клеймом
Специального кузнечного образования у Максима нет. Оружейному делу мастер учился по журналам и книгам, частично по информации из Интернета. Каждый нож у него получается уникальным. Это как создание живого существа из металла. При этом мастер поясняет, что непохожесть ножей заложена уже даже в самой технологии их изготовления. Узор клинка складывается из многократного наложения друг на друга слоев металла. Все это придает изделию особую ценность. Есть десятки узоров дамасской стали, но все они будут отличаться, потому что невозможно с точностью повторить все движения руки. Сейчас, конечно, есть станки, которые делают дамасские ножи, но тогда, как считает кузнец, получается не произведение искусства, а плод работы бездушного конвейера. А изделие должно делаться с душой. На каждом из них он ставит свое клеймо – небольшую рыбку – в знак того, что клинок был изготовлен в Заполярье.
– Мечта об идеальном ноже сводится к тому, что кто-то пытается его создать, а кто-то приобрести. И вот нож ручной работы – это определенный синтез идей заказчика и мастерства исполнителя, когда клинок делается для конкретного человека, – рассказывает Максим. – Мастер берет заготовки, кует, пока у него не сложится та вещь, которая задумана. Процент брака оставим за кадром, как правило, его очень много, но в результате человек получит тот нож, который поможет ему в жизни. Если мастер делает клинок от души, то делает это хорошо, красиво. И люди, как правило, чувствуют это потом в вещи, ведь в клинок ручной работы вложены куски жизни кузнеца. И это не пустые слова, ведь мастер обжигает свои легкие у горна, отбивает себе руки... В результате в готовом клинке получается необычный сплав кусочка души мастера, его времени, умений, металла, того, что задумал заказчик, и чего-то еще. Как правило, замечательный результат выходит.
Не просто менеджер, а мужик
Работа кузнеца очень тяжелая, в первую очередь физически. Дело не только в неподъемных молотах и кувалдах, но и в температуре, испарениях и так далее. Поэтому здесь требуется крепкое здоровье. Но быть физически сильным в кузнечном деле недостаточно.
– Часто важнее точность руки, внимание, потому что далеко не все делается ударами тяжелого молота, – говорит Максим. – Настроение влияет на то, что у тебя получается. Если задумывались звезды, звезды и будут, но какие именно они будут – это зависит от настроения, с которым ты приходишь в кузницу. Кузнечное дело, особенно оружейное, – это поиск самого себя, это поиск гармонии. В каждом ударе ты пытаешься найти самого себя, и каждый неточный удар – это показатель того, что ты не настроился. И вот как нож является продолжением человека, так и творчество является проекцией нашего внутреннего состояния.
Двери кузницы Максима Прожеварова всегда открыты для гостей. К нему приходят люди, которым интересно наблюдать, как из пламени рождается клинок, как в бесформенном куске металла проявляются его толщина, ширина, изгибы. Посетители смотрят, как закаливается лезвие, как остывает в руках – это приводит людей в восторг. Приходят и те, которые болеют искусством изготовления но-жей и хотят попробовать сделать что-то свое.
– Многие начинают с гаража, ищут знакомого, у которого есть точильный станок, и пытаются создать свой первый клинок, потом начинают использовать полировальные пасты, разные приборы для обтачивания. Когда технологии освоены, человек начинает «заглядывать» внутрь клинка, то есть пытается вложить в него свой характер, – считает Максим. – Причем люди куют по-разному: одни начинают агрессивно, вытягивая заготовку в длинный тонкий клинок, просто потому, что металл проще тянется в длину. Другие вдумчиво и кропотливо делают то, что задумали, учатся контролировать себя, меняться, выплескивать себя в свое изделие. Выковав клинок, мы потом доводим работу до конца – обтачиваем лезвие, собираем ручку. В наше время – это счастье, когда человек может сделать что-то своими руками. Вот он приносит свое изделие домой, показывает сыну: «Смотри, я сделал нож». И сын, даже самый маленький, для которого этот нож покажется мечом, поймет, что его отец – не просто менеджер среднего звена, а мужик, умеющий делать что-то своими руками. Это важно слышать от своих детей.
Зачем рубить гвозди?
Чаще всего кузнец делает ножи для повседневной жизни. Длина лезвия выбирается такая, чтобы легко можно было разрезать буханку хлеба. Все ножи Максима Прожеварова сертифицированы, на каждый из них выдается сертификат, подтверждающий, что данное изделие не является холодным оружием. Если клинок изготавливается для девушки, то лезвие, как правило, – это мозаичный дамаск, а рукоятку можно, например, сделать из янтаря и кусочков бивней. Непрактично, но смотрится очень красиво.
– Иногда ко мне приходят заказчики и говорят: «Я видел нож, который рубит гвозди, хочу такой». Я могу такой сделать, но при этом им хлеб не порежешь, так как это уже будет зубило. Но если гвозди – самая частая добыча на вашей охоте, то почему бы и нет.
– О чем я мечтаю? – переспрашивает меня кузнец. – Хочется создать тот самый нож, увидев который, люди мне скажут, как Фонвизину после премьеры его пьесы «Недоросль»: «Умри Денис, лучше не напишешь!». Самое главное, чтобы у нас мечта была. Не важно, сбудется она или нет. Главное – это путь, по которому мы идем!
Идеи, от которых болеешь
Работы Прожеварова известны многим мурманчанам. Благодаря ему в столице Заполярья появились уникальные арт-объекты. Максим участвовал в конкурсе на создание скамеек в городских парках, и его эскиз оказался в числе работ-победителей. Так на Семеновском озере появилась скамейка Верности – та самая, с лебедями, о которой уже рассказывала «Вечерка» своим читателям.
– Очень красивый символ верности – лебеди, – говорит мастер. – Они ведь пару создают один раз на всю жизнь. И вообще я птиц люблю. У нас дома уже два года живет чайка, которую дочка подобрала раненой.
Есть в нашем городе и еще несколько оригинальных достопримечательностей, принадлежащих руке Максима. Например, рыба у Дома молодежи на улице Капитана Орликовой. Или стильная гитара у одного из баров на проспекте Ленина.
– Гитара, пожалуй, любимое мое произведение, – признается Максим. – Делали ее около месяца, она хорошо получилась. Если душа к чему-то лежит, то и результат – на высоте.
В увлечение надо с головой погружаться, чтобы оно начало сниться, как Менделееву – таблица. Мне так узоры дамасские снились. Это как идея фикс, которая не отпускает: больной, с обожженными руками, но будешь работать, пока не сделаешь все, как задумал.
Функциональность или декор
Несмотря на разнообразие клинков на современном рынке, самодельные ножи порой ценятся выше. Зачастую довольно неказистый с виду нож ручной работы держать намного удобнее, чем изделие знаменитой оружейной фирмы.
Прежде чем заказать себе нож, первым делом необходимо определиться с его основным назначением: будет ли он обычным кухонным ножом или декоративным элементом, который привнесет «острую» нотку в ваше жилище. К примеру, заядлые охотники предпочитают использовать самодельные охотничьи ножи из-за их функциональности и форм, проверенных временем. С помощью такого универсального ножа можно нарезать и ветки для костра, и хлеб, да и защититься в случае необходимости. Такие ножи должны иметь определенные габариты и конструкцию. Они имеют такую форму, которая позволяет легко снять шкуру с дичи, не испортив ее.
Бывает, мурманчане, насмотревшись блокбастеров, просят кузнеца сделать такой нож, где функциональность идет в ущерб брутальности. Конечно, огромный клинок смотрится эффектно, но в обычной жизни он очень непрактичен. Например, военные, купив себе большой тяжелый нож, как у главного героя в комедии «Данди по прозвищу «Крокодил», выбрасывают его из-за большого веса на первом же марш-броске. А потом приходят заказывать нормальный нож – простой, по северному типу.
Александра ИВОЛГИНА и Илья ВИНОГРАДОВ.
Фото Дмитрия САЯПИНА и из архива Максима ПРОЖЕВАРОВА.
Металлические детали изготавливаются при помощи различного оборудования, специальных станков. Металлообработка очень востребованная услуга для многих предприятий. Компания ООО “ЛТ-ГРУПП” осуществляет быструю и качественную металлооброботку и недорогую. Реклама
