Из троих детей капитана-легенды осталась она одна, Нелли.
В своей семье она единственная Таран. Сын и внуки — Супруненко, по мужу. "Не хотела менять фамилию папы, — признается. — Да и он сам просил: не меняй!". Из троих детей мурманского капитана-легенды Андрея Тарана осталась только она одна, средняя дочка, Нелли. Двух сыновей — старшего Олега и младшего Генриха — уже нет.
В Мурманске Нелли Андреевна бывает не часто, раз в пять-шесть лет. Но непременно следует традиции: первым делом идет погулять по улице Тарана. Говорит, по папиной улице!
Вызов в школу
Ей уже 77, а тогда было то ли 10, то ли 12. Училась во второй женской мурманской школе. Нравы были строгие, о-го-го! Раз учительница заметила, как Нелли с подружкой в компании Неллиных братьев и их друзей играют в волейбол на школьном дворе. Папа был немедленно вызван в школу.
Нелли Андреевна вспоминает о том ЧП не без улыбки: "Потом проводил беседу со мной, по-моему, ему было слегка неловко. С одной стороны, нам, ученицам женской школы, не рекомендовали общаться с мальчиками. С другой — я росла с двумя братьями, ну как я могла с ними не общаться?!
Помню, папа объяснил мне, почему его вызывали в школу. Я возразила тут же: "Ну с мальчишками же Генрих и Олег были!". И он, мой исключительный папа, добрый, требовательный, но никогда не бывающий строгим, тут же нашел свои слова: "Неллечка! Ты растешь, скоро станешь совсем взрослой, и я все же хочу рассказать тебе один секрет. Наибольший интерес у мальчиков вызывают девочки, которые умеют быть загадочными и нечасто с ними общаются".
Слова запомнились на всю жизнь.
Замуж вышла по большой любви на последнем курсе Одесского медицинского института. Рассказывает мне: "24-летняя внучка Маша, серьезнейшая барышня, юрист, которую назвали в честь прабабушки — моей мамы, — нет-нет да и переспросит: "Нелли, так ты во сколько замуж вышла? В 25? Ну так у меня еще целый год впереди!".
Тарелка для Мурчика
Нелли приезжала на каникулы из Одессы в Мурманск, папа спрашивал: "Ну и какие цели в жизни у моей дочери? Что она познала в семье? Каким собирается быть врачом?". Дочь отвечала, что в семье познала все самое хорошее. И врачом собирается быть хорошим и уважаемым. Андрей Филиппович полушутя-полусерьзно замечал: "Нелли, не обобщай!".
В детстве виделись редко, отец уходил в длительные рейсы. По его приходе мама, Мария Евгеньевна, на семейном совете выкладывала последние новости о детских достижениях и провинностях. Таран-старший усаживал детвору за обеденный стол, долго беседовал с каждым. Как тогда говорили, наставлял. Потом обедали. Первую тарелку — непременно Мурчику, так капитан Таран называл супругу.
За этим же столом Тараны устраивали семейные чтения, читали вслух. За ним же Андрей Филиппович писал статьи для газеты мурманского обкома "Полярная правда". "Непременно читал черновик статьи нам, детям, — говорит Нелли Таран. — Мы были первыми, кто с ней знакомился. И даже имели право что-то добавить в статью".
Капитанское вино
В середине пятидесятых в Мурманск прилетел Анастас Микоян, тогдашний заместитель Председателя Совета Министров СССР, а в прошлом нарком пищевой промышленности, который лично курировал развитие рыбной отрасли в Мурманске. В частности, капитанские, или, как их еще называют, микояновские, дома на проспекте Ленина появились именно благодаря ему. Анастас Иванович захотел посмотреть, как живут мурманские капитаны. Было решено навестить семью Андрея Филипповича. Тем более что зампред Совета Министров выразил желание посмотреть на капитанских сыновей, а младший сын — Генрих Таран — как раз осваивал азы морской науки в высшей мореходке.
"Генрих потом рассказывал мне, что его сорвали с занятий, — кажется, и сейчас не без волнения рассказывает об этом визите Нелли Андреевна. — Позвонили в мореходку, сказали: "Таран, надевай парадную форму, тебя дома ждут!". Продолжает: "Вообще, папа всегда был на передовой. Он первым совершил рейс из заполярного Мурманска в Африку. Экипаж мучился от жары! Рассказывал нам, как сооружал с командой на палубе бассейн, натягивал тент из брезента. Отдал морякам весь свой фонд капитанского вина — простая вода не утоляла сумасшедшую жажду, спасало разбавленное вино".
Фигура в форме
Папины слезы Нелли видела один раз. 22 июня 41-го года застало их в Херсоне. "Папа остался в Мурманске, — рассказывает она, — а мы с мамой и братьями отправились отдыхать. Что мы там пережили! Попали в этап, нас должны были гнать в Германию! Помог знакомый, который работал у немцев поваром. Он договорился с конвойным, и нас вроде как по ошибке посадили в другой эшелон, который шел не в Германию, а в советский Николаев. Пережили там страшный, безнадежный голод. Замерзали! Вся одежда, взятая еще до войны в отпуск, пришла в негодность. Но когда фашисты начали отступать, мама засобиралась обратно в Херсон. Говорила: "Ведь нас там будет искать Андрей!". Нашу прежнюю квартиру к тому времени кто-то занял, но мы поселились в доме на той же улице. Папа приехал за нами в 44-м году. Увидел полуразрушенный пустой город, залитые солнцем руины. И где-то среди этих руин встретил еще довоенного знакомого. Знакомый ему сказал: "А твоих в этапе видели, они, поди, уже давно в Германии!".
Помню, сидели с братьями на подоконнике, рядом стояла мама, мы смотрели в распахнутое окно. На улице показалась фигура в военной форме. Мама вдруг крикнула: "Андрей!". И мы подхватили следом: "Папа! Папа!".
Отец влетел в наш дом, в нашу комнату, крепко прижал нас к себе. И заплакал.
Папины слезы я запомнила на всю жизнь".
Тралфлотовский батя
Он, знаменитый мурманский капитан, говорил детям: "Фамилией не бравируйте! Сначала добейтесь чего-то сами". Требовательным был. И к себе, и к другим. И его дети такими выросли, и внуки тоже. И правнуки! На судне имени капитана Тарана никому из них, правда, ходить в море не пришлось. "Моему сыну, предпринимателю, юристу по морскому праву, случайно достались фотокарточка этого судна и судовой флаг, овеянный ветрами, пропитанный морской солью, даже с дырками кое-где, — говорит Нелли Таран. — И это наша чуть ли не единственная семейная реликвия, остальные вещи, вплоть до капитанской фуражки, раздали по музеям".
Тот майский день 60-го года Нелли запомнила особенно. Она сдавала госэкзамены в медицинском институте, ей вручили срочную телеграмму: "Езжай домой, папе плохо". Вспоминает: "Я сразу все поняла. Уж если меня с госэкзаменов сорвали…".
Папа умер прямо на капитанском мостике. Привел с ремонта из Германии крупнотоннажный траулер "Серафимович". И вдруг почувствовал себя плохо. Врача на судне не было, папа не стал его брать в целях экономии. Он пытался что-то изменить, начал делать зарядку, приседания. На третьем приседании он упал.
После похорон к нам подходило много тралфлотовских моряков. Говорили: "Мы хотим, чтобы вы знали: мы называли Андрея Филипповича батей". А один матрос рассказал, что папа как-то увидел на нем рваные сапоги. Поинтересовался: "Кто у тебя артельщик?". Разыскал его, потребовал: "Или снимай свои сапоги, или найди для матроса новые!". На флоте его любили, считали родным.
Кто-то из мурманских тралфлотовских моряков на похоронах экспромтом зарифмовал всеобщую моряцкую боль от потери:
Самый знаменитый капитан.
Смерть не посмотрела и на это.
Помер наш Андрей Филиппович Таран.
Хочется кричать:
"Неправда это!".
Эти нехитрые строчки в семье Нелли Андреевны, которая давно живет в Санкт-Петербурге, помнят наизусть.
Анжелика КОВАЛЕВА.
Фото Константина БРАЙЦЕВА.
Наша справка
Андрей Филиппович Таран, капитан-промысловик. Родился в 1907 году в селе Збурьевка Херсонской области. В 1931 году окончил Херсонский морской техникум, работал матросом на парусном судне. Затем трудился в Мурманском траловом флоте: штурманом и старшим помощником капитана на судах "Ленин", "Ерш", "Сайда". А с 1932 года — капитаном-промысловиком.
С 1937 по 1941 год возглавлял промысловую разведку предприятия "Мурманрыба". С 1941 по 1945 год организовывал работу рыболовного флота во фронтовых условиях, занимал пост заместителя начальника "Главсеврыбпрома".
С 1945 по 1950 год — заместитель начальника "Мурманрыбы".
С 1950 года Андрей Таран вновь на капитанском мостике. Сначала — траулера "Победа", затем — рефрижераторного траулера "Серафимович".
Он был инициатором лова сельди в открытом море, освоения разноглубинного трала, лова сардины у берегов Африки, внедрял передовые методы труда на судах рыбной промышленности.
С 1959 года — депутат Верховного Совета РСФСР 5-го созыва. Делегат XXI съезда КПСС. Награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, орденом "Знак Почета", медалями. Похоронен в Мурманске.
