Это первая строчка стихотворения Арсения Тарковского, написанного в 1967 году. Ему тогда исполнилось 60 лет. Мне сегодня 66. И только недавно я понял, что это стихотворение вовсе не о лете и не о смене времен года.
Ах, какое в этом году было у нас лето! Говорят, что такого лета на Севере не было 88 лет, то есть это было самое жаркое лето за все годы наблюдений. Предыдущий рекорд был поставлен в 1972 году. И я прекрасно помню то лето. Мы вернулись из отпуска 2 июля, и целых два месяца я вкушал прелести мурманского лета. Я перешел тогда в восьмой класс и время с десяти утра и до десяти вечера проводил на улице. Домой забегал, когда получится, да и то только для того, чтобы что-нибудь перекусить и получить полушутливый-полусерьезный нагоняй от мамы за постоянное отсутствие дома. Так уж получилось, что именно в тот год очень многие мои друзья-товарищи, как и я, рано вернулись из отпусков, а некоторые никуда не ездили вовсе. И тогда, 52 года назад, мы отрывались по полной программе! Как будто это было последнее лето в нашей жизни. Мы играли в футбол, катались на велосипедах, бегали купаться на озеро, ездили на электричке за грибами, ходили в кино, пробовали курить, чтобы солиднее выглядеть в собственных глазах.
С той поры прошло 52 года, а то лето запомнилось мне на всю жизнь. Иногда мне кажется, что я помню каждый его день в мельчайших деталях, хотя на самом деле это не так. Но очень хочется, чтобы было именно так! Откуда мне было знать, что то лето поставило рекорд, который продержится 52 года. Телевизор мы не смотрели, радио не слушали, газет не читали. Нам было некогда. Мы наслаждались жизнью! И нам было не до температурных рекордов, которые падали один за другим. Да и зачем нам это было нужно? Нам было по четырнадцать лет, круглые сутки нам светило солнце, и мы были вместе!
И вот спустя 52 года я дождался еще одного замечательного северного лета! И надо же такому случиться, что снова почти весь июнь выпал, будто его и не было. Сначала я валялся в больнице, перенес операцию, а потом от нее очухивался. Но июль и август снова были моими! Вот только все лето я работал – до отпуска мне еще десять дней. Правда, футбол я теперь смотрю по телевизору, на велосипеде не катаюсь, плаваю в бассейне, за грибами не езжу, в кино хожу крайне редко. Получается, что из всего, что было, осталась только вредная привычка – курение. И еще нам уже никогда не собраться в том составе, в котором мы проводили то бесшабашное лето 1972 года. Не собраться, как вы пронимаете, вовсе не потому, что мы разъехались в разные концы нашей необъятной Родины. Это я о потерях. А что в приобретениях? Кроме жизненного опыта имею одиннадцать таблеток разных наименований, формы и дозировки. И это теперь уже до конца. Но зато нынешним летом я наслаждался с толком и с расстановкой, так, словно хотел, чтобы оно продолжалось как можно дольше, ведь жизнь с каждым годом летит всё быстрее.
Но даже нынешнее очень теплое, долгое, замечательное лето, которое тоже побило многочисленные температурные рекорды, словно сжалившись над нами, не смогло побить абсолютный летний рекорд температуры в Мурманске!
Думаю, что теперь вы поняли, что стихотворение Арсения Тарковского совсем не о смене времен года.
