Две пятерки городской больницы
В ноябре 1963 года, то есть 55 лет назад, в Мурманске открылась городская больница. Шестиэтажное здание, построенное в центре города, тогда казалось небоскребом. Больница была рассчитана на 150 коек, а в ее состав вошли 15 педиатрических участков и две молочные кухни.
Все эти годы больница развивалась и совершенствовалась. Сегодня – это многопрофильный стационар, предназначенный преимущественно для оказания экстренной помощи, два родильных дома и три женские консультации. С 1 октября – это Мурманский областной клинический многопрофильный центр. Но большинство мурманчан по-прежнему говорят: «Наша городская больница».
В эти праздничные дни журналист «Вечерки» встретился с главным врачом теперь уже «Мурманского областного клинического центра» Евгением Тарбаевым.
«Переосмысление» больницы
– Евгений Юрьевич, прежде всего редакция «Вечерки» поздравляет вас и весь коллектив с юбилеем.
– Большое спасибо. Да, у нас юбилей Мурманской городской клинической больницы скорой медицинской помощи, хотя с 1 октября мы называемся «Мурманский областной клинический многопрофильный центр». Но все-таки бренд «Мурманская городская больница» значимый для мурманчан, поэтому и юбилей мы празднуем городской больницы.
– С чем встречаете праздник? С радостью, грустью, ностальгией, тревогой? Какое настроение в юбилейный месяц?
– Встречаем с улыбкой. Мы долго шли к этой дате, нам удалось сделать много значимого. Наше учреждение ведь не просто переименовали в многопрофильный центр. Была проведена большая работа: больница заново себя «переосмыслила» и по потокам пациентов, и по укрупнению больницы – теперь мы вместе с родильными домами. В тот коллектив, который был сформирован 55 лет назад, сейчас влились два родильных дома, три женские консультации. Эти реорганизации прошли беспроблемно. Было найдено понимание и в больнице, и в родильных домах. Теперь мы живем и работаем единым коллективом. И это наш общий юбилей.
– Вы сказали, что объединение прошло беспроблемно. Беспроблемно для кого? Для персонала или для нас, пациентов?
– Беспроблемно для персонала. А пациентам, надеюсь, стало лучше. Доступнее стали консультативные осмотры в родильных домах. Роддома перешли на новый уровень, и теперь в них круглосуточно могут консультировать узкие специалисты, круглосуточно делают УЗИ и рентген, оказывают лабораторную помощь. Так что пациентам все эти преобразования пошли в плюс.
– Вы седьмой год работаете главным врачом. За это время количество персонала за счет этих преобразований удвоилось?
– Об удвоении сказать не могу, ведь от нас отсоединилась служба скорой помощи, организовав свое отдельное структурное подразделение «Станция скорой медицинской помощи». Поэтому довольно большое количество медицинских работников перешли в эту структуру, которая тоже развивается и укрупняется. А у нас сейчас трудится свыше тысячи человек. Более 200 врачей и почти полтысячи среднего медицинского персонала.
– А какова все-таки цель такого укрупнения?
– Расскажу, что произошло у нас, в городской больнице скорой медицинской помощи, когда мы укрупнились. Практически был решен вопрос с кадрами в женских консультациях за счет того, что вся акушерская служба слилась воедино – в женские консультации, родильные дома и самое крупное в области акушерско-гинекологическое отделение нашей больницы. И теперь, когда мы ездим на ярмарки вакансий в медицинские образовательные учреждения, то можем там представлять наш центр как акушерско-гинекологический конгломерат.
Кадровый ответ
– В 1963 году это здание казалось огромным, а потом оказалось, что его не хватает, пристроили девятиэтажный корпус. Сегодня население Мурманска уменьшается, значит ли это, что теперь можно улучшить условия труда для медиков и условия для пациентов?
– Новый корпус был построен в 1986 году. Главным врачом был тогда Юрий Паюсов. Это здорово, что корпус есть. Но мы же понимаем, что это здание типового общежития, которое было приспособлено для оказания медицинской помощи. И такая беда во многих медицинских учреждениях. Например, детская больница. К ней пристроили корпус – это общежитие. В областной больнице пристроили корпус – это тоже общежитие. Конечно же, эти здания не соответствуют нынешнему представлению о санитарно-гигиенических нормах оказания медицинской помощи. Поэтому мы понимаем, что при уменьшении населения на этих площадях можно будет оказывать медицинскую помощь меньшему количеству пациентов, но в нормальных условиях. Когда в палатах будет не по 5–6 человек, а 3–4. Но до этого еще далеко. Несмотря на уменьшение населения, очередь в нашу больницу огромная. Если посмотреть приемное отделение, то в нем ежедневно получают амбулаторную помощь 100–120 человек. А получают они амбулаторную помощь в том числе и потому, что в больнице нет мест. Госпитализируются только самые тяжелые пациенты. Сегодня все медицинские организации работают выше уровня нормативов, которые заданы.
– Нет ли парадокса в том, что население уменьшается, а очередь нет? Мы что, стали больше болеть?
– Мы стали старее. Население города стареет, и медицинской помощи ему нужно больше и чаще. А вообще-то парадокс в этом, безусловно, есть. Очень хотелось бы видеть работу нашего поликлинического звена, когда в большинстве случаев помощь оказывается на амбулаторном уровне, в дневных стационарах. А мы видим, что 100 человек приходит в приемное отделение больницы потому, что они не могут попасть в поликлинике к офтальмологу, к лор-врачу, к хирургу.
– Узких специалистов не хватает. И не только в поликлиниках, но и у вас. Это и ваша беда?
– Вопрос надо решать. Сейчас в России перешли с интернатуры на ординатуру. Ординатура – это подготовка узких специалистов. И 2018 год получился провальным. Новых узких специалистов нет. Их в принципе нет. В этом году к нам пришло всего трое молодых врачей. Так мало не было еще никогда. Решаясь на такую реформу, областной Минздрав предполагал, что молодые врачи не пойдут в ординатуру, а выйдут на работу на участки. Этого не произошло. Повторюсь, вопрос надо решать. Что мы делаем? Мы платим стипендии тем, кто обучается в медицинских учебных заведениях. Они получают стипендию от правительства Мурманской области и должны будут по окончании учебы вернуться к нам на работу. Этой программе всего несколько лет, а на обучение узкого специалиста уходит 8–9 лет. Так что это перспектива на 5 лет. Но без такого дальнего прицела тоже ничего не получится.
– А программа «Арктический доктор»? Это все-таки подспорье и возможность получить уже готовых специалистов прямо сейчас.
– Да, такие разовые акции тоже нужны, но главное – это выстроить систему. Мы считаем, что на сегодня она выстроена. Эффективность ее мы увидим через 5 лет. Если же студенты медицинских вузов, получающие стипендию из областного бюджета, по окончании института откажутся приехать к нам на работу, то к ним применят штрафные санкции.
Две разные профессии
– Медицинский факультет в нашем Арктическом университете – это утопия или реальность?
– Вопрос дискуссионный. Мы, медицинские работники, которые прошли большую школу в разных медицинских вузах, понимаем, что в них учат не только преподаватели, но и стены, и дух института, и препараты, которые нам показывали – они столетиями собирались. Я думаю, что вопрос с открытием у нас медицинского факультета полностью решить невозможно. С другой стороны, мы видим большое количество молодых людей, которые не уезжают на учебу в Москву или Санкт-Петербург, поскольку жизнь там безумно дорога, и они пошли бы учиться на медиков, проживая у себя дома. С этой точки зрения решение открыть у нас медицинский факультет правильное. Но как быть с профессорско-преподавательским составом? Ведь отнюдь не любой врач может преподавать. Я, например, преподавать не смогу. Для этого надо иметь совершенно другое мышление. Поэтому сегодня могу сказать только одно: посмотрим.
– Вы часто встречаетесь с коллегами из других регионов, ведь проблема нехватки узких специалистов касается не только Мурманской области…
– Это проблема даже тех регионов, в которых есть медицинские институты, например, Архангельской области и Карелии.
– Почему?!
– А вы вспомните, как лет 10–15 назад у нас относились к армии, к полиции. Сколько было негатива в средствах массовой информации. Профессии военнослужащего и милиционера были полностью дискредитированы. Потом пошли сериалы, поднимающие престиж воинской службы и работы в милиции, потом пристальное внимание им стали уделять президент и правительство России, и сейчас мы эти профессии уважаем. Что сейчас происходит с медициной? Вы посмотрите утренние информационные выпуски федеральных телеканалов: через день негативные сюжеты о медицине. Создается негативное отношение к профессии. Поэтому молодежь, которая сегодня выбирает медицинские институты, отнюдь не стремится учиться таким сложным специальностям, как хирургия или реанимация. А не хотят потому, что наслушались и насмотрелись негатива. Да, врачебные ошибки случаются у всех. Без этого невозможно. Но когда врачей, совершивших ошибки, называют врачами-убийцами, тут руки у кого угодно опустятся. И у молодежи, и у старшего поколения. Нужно изменить отношение общества к профессии медика.
– Сериалы уже появляются. Будем ждать внимания со стороны президента и правительства. Кем вы себя сегодня больше ощущаете: главврачом, администратором, завхозом, практикующим медиком, депутатом областной Думы?
– Главврач – это не практикующий врач. Есть желание, есть ностальгия, но не хватает времени. В основном – менеджер, менеджер здравоохранения. Недаром сегодня у многих главврачей есть второе высшее образование – экономическое. Врач – это одна профессия, главврач – совершенно другая. Заниматься одинаково хорошо двумя-тремя профессиями невозможно.
Здоровый интерес
– А почему в свое время вы все не бросили и не ушли в Думу работать на постоянной основе?
– Скажу честно, ни тогда, когда меня избрали, ни сегодня ни разу не возникало мысли оставить больницу и уйти работать в Думу. Хочется работать здесь, на земле. А работа в Думе – это, конечно, огромный и бесценный опыт. Но никаких политических амбиций у меня нет.
– Значит, у вас был «шкурный» интерес избраться в областную Думу – вы собирались защищать интересы нашего здравоохранения?
– В общем-то, да. Но я не лоббирую со «шкурным» интересом только одно медицинское учреждение, и вы понимаете какое. Никто меня в этом упрекнуть не может. А интересы нашего здравоохранения я действительно защищаю. И образования. Медицина и образование всегда рядом.
– У вас медицинская семья – ваша супруга тоже врач. Часто ли дома по вечерам проводите производственные совещания?
– Лет 20 назад, когда жена работала в четырех местах, а я в трех, мы договорились дома о работе, о медицине не говорить. Хотя, конечно, говорим. Обсуждаем сложные случаи, тяжелых больных.
– Дочь по вашим стопам не пошла?
– Не пошла. Мы на нее не давили. Это был ее выбор. Она будет специалистом в области информационной безопасности. Так уж сегодня получается, что девчонки занимаются информационной безопасностью, а молодые люди идут в стилисты.
«Несмотря на уменьшение населения, очередь в нашу больницу огромная. Если посмотреть приемное отделение, то в нем ежедневно получают амбулаторную помощь 100–120 человек. А получают они амбулаторную помощь в том числе и потому, что в больнице нет мест. Госпитализируются только самые тяжелые пациенты».
«В тот коллектив, который был сформирован 55 лет назад, сейчас влились два родильных дома, три женские консультации. Эти реорганизации прошли беспроблемно. Было найдено понимание и в больнице, и в родильных домах. Теперь мы живем и работаем единым коллективом. И это наш общий юбилей».
Андрей ПРИВАЛИХИН. privalihin@vmnews.ru Фото Максима КОТОВА.
