Суд постановил признать виновным и назначить наказание в виде лишении свободы на срок…”. Для многих подобная фраза, особенно если в ней упоминается особый режим, сродни концу света. Все. Дальше ничего нет. Разве может быть что-то там, за колючей проволокой?
Конечно, жить здесь трудно, но каждый выбирает свой путь. Кто-то пытается найти дело по душе, стать настоящим мастером, если хотите, даже разглядеть в себе талант. Конечно, таких меньшинство, но тем их умения ценнее.
Корреспонденты “Вечерки” побывали в исправительной колонии № 16, что в поселке Мурмаши, где и познакомились с героями сегодняшнего материала. Это колония особого режима, здесь содержатся убийцы, грабители, насильники. Большинство из них вряд ли когда-нибудь встанут на путь истинный. Но всегда бывают исключения из правил, и на это очень хочется надеяться.
“Громобой” ждет штурвала
Роман Васильцов родом из Великого Новгорода. Нынешний срок уже не первый. До его окончания еще далеко - 12 лет. В 2014 году Роман начал заниматься судомоделированием и с тех пор сделал более 30 различных макетов судов и кораблей.
- Откуда у вас такой интерес к кораблям? - спрашиваю у Романа Васильцова.
- У матери моей историческое образование. Она постоянно подкидывала мне разные книги. Я все их читал, рисовал неплохо, - отвечает собеседник. - Брат и отец служили на Северном флоте. К бабушке ездил постоянно в Санкт-Петербург - город, который славится морскими традициями.
А потом был Владимирский централ и тяжелые переживания после смерти матери. Роман замкнулся в себе. Сотрудники администрации учреждения предложили попробовать поработать в сувенирной мастерской, авось, хоть это немного отвлечет от тоскливых мыслей. Там-то мужчина увидел картину корабля и загорелся идеей моделирования. Получаться начало почти сразу.
- У меня от природы так - все на лету схватываю, - говорит осужденный. - В речку упал - поплыл, на велосипед сел - поехал. С детства я рисовал еще. А тут начал делать модели.
В ИК-16 наш собеседник попал полтора года назад и продолжил заниматься любимым делом. Администрация учреждения всегда поддерживает тех, кто тянется к работе, тем более, если она связана с творчеством. Васильцову выделили мастерскую, предоставляют необходимые материалы, инструменты. Ему достаточно лишь картинку в журнале увидеть, чтобы создать очередную модель. Без описаний, без чертежей.
- Люди на свободе из офиса домой рвутся, чтобы заняться таким хобби, - говорит Роман. - Выкраивают минуты. А здесь и время позволяет, и материалы все есть. С утренней проверки прямо бежишь сюда бегом.
Буквально через несколько дней мастер закончит работу над парусником “Громобой”. Это модель отечественного фрегата XIX века. Каждая деталь сделана очень тщательно: паруса, мачты, шлюпки, весла, а на корме - длиннокрылый петровский орел. Осталось соорудить подставку, она будет в форме штурвала.
Руки заняты - голова думает о хорошем
Брать в руки парусник страшновато: он слишком красив и кажется хрупким. Однако мастер уверяет, что даже если его уронить, сломаться могут только мелкие детали. Сам же останется невредимым. И вообще такие модели не требуют каких-то особых условий хранения, лишь бы пыль убиралась. Пылесосом для компьютеров, например.
Модели судов делаются на заказ. Одна из работ, например, находится во Владимире. Правда, там еще и с электрикой пришлось повозиться.
- На палубе стоят сундучки. Один открываешь, там кнопка, включаешь ее - фонари горят, - описывает ту модель судна умелец. - Маленькая красная гирлянда - это стреляют пушки. Ну и вся команда на корабле: кто-то с парусами работает, красномордый боцман кричит, злой матрос трет палубу. За столом сидят моряки, на столе - поросенок, рыба. В общем, корабельный быт.
- Когда работа завершена, какие чувства испытываете?
- Уже думаю над следующей. Ну и, конечно, все делать нужно качественно. Заказ подразумевает ответственность. Халтурить нельзя. Парусники - это вообще самое красивое, что придумало человечество. Прекраснее нет ничего. Не будет меня, а парусники останутся. В киль вкладывается дощечка и пишется “Сделано таким-то мастером там-то”. Когда-то, возможно, и мое имя кто-то прочтет.
- Вам помогает ваше увлечение?
- Конечно помогает. Объясню коротко: руки заняты - голова думает о хорошем, добром. Радио под боком, слушаю передачи. В тюрьме себя не ощущаю. Можно сказать, когда занят работой, я и срок-то не отбываю. Погружен в свой мир, и мне хорошо.
- Вы осознаете, что далеко не все могут такое сделать?
- Я это понимаю, но “звездиться” - плохо, скромнее нужно быть. Но гордость есть. Прошу, чтобы фотографировали, каталог хочу сделать.
- Пытаетесь завлечь кого-то из здешних судомоделированием?
- Мне кажется, если человек хочет, он сам к этому придет. Пока помощника я не нашел. Многие хотят, подходили человек 10-15. У многих терпения не хватает. Нужно, чтобы человек имел хоть небольшое представление о работе с деревом. Даже несчастную маленькую рейку нужно правильно приклеить - по слою дерева. Это целая система, далеко не все так просто.
У Романа Борисовича есть две мечты: сделать часы с деревянным механизмом, которыми в XIX веке славились вятские мастера, и модель шведского боевого корабля “Ваза”.
Спущенный на воду летом 1628 года, он должен был стать флагманом шведского флота. Но из-за конструктивных ошибок опрокинулся и затонул в первом же выходе из Стокгольмской гавани. В 1961 году корабль подняли со дна, законсервировали, отреставрировали и открыли в нем специальный музей в Стокгольме. “Ваза” - единственный в мире сохранившийся парусный корабль начала XVII века.
Шашлыки под капотом “Мерседеса”
У другого осужденного ИК-16 душа лежит не к дереву, а к металлу. Житель Кандалакши Денис Кондратьев когда-то учился на сварщика, а теперь трудится в местной кузнице. Этим делом он занимается уже лет семь. Впереди еще 10 лет срока, поэтому увлечение здорово помогает: и время идет быстрее, и лишняя копейка зарабатывается. Денис Владимирович создал уже более сотни различных работ. Начинал с кованых роз, а потом пошли мангалы, каминные наборы, столы…
- Мне вообще работа с железом дается легко, - говорит наш собеседник. - Трудного нет ничего. Бывают дни, когда что-то не получается. Тогда я просто не работаю с материалом какое-то время. В кузню хожу, можно сказать, по желанию.
В ближайшее время заказчик получит потрясающий мангал ручной работы. Он выполнен в форме “Мерседеса” 30-х годов. Место для шампуров и решеток - под длинным капотом черно-серебристого автомобиля. Все детали машины-мангала сделаны вручную, а металл покрыт специальной жароустойчивой краской. Возможно, уже в этот Новый год во дворе чьего-то загородного дома “Мерседес” выдаст первую порцию шашлыков.
- Вам жаль расставаться с работами? - интересуюсь у Дениса Владимировича.
- Мне интересно, пока делаю. Потом с удовольствием отдаю заказ.
Сотрудники колонии помнят и других умельцев, которые когда-либо отбывали срок на особом режиме. Один из осужденных сделал из дерева потрясающей красоты фигуру негритянки, которая потом украшала одно из заполярных кафе. Другой по заказу вырезал двухметровых Кирилла и Мефодия. Сейчас в ИК-16 есть замечательный иконописец, работающий масляными красками. В данный момент он занят изготовлением икон для апатитского храма.
- Времени здесь больше, а соблазнов меньше, вот люди и проявляют себя в том или ином деле, - говорит заместитель начальника колонии - начальник центра трудовой адаптации осужденных Игорь Самокрутов. - Мы смотрим, справляется или нет. У одного не получилось, и он прекратил все попытки. Другой будет стараться, пока не получится. Третьему вообще все с первого раза удается.
А еще был в колонии сиделец, который превосходно шил. Он мечтал создать свадебное платье для своей невесты, ожидающей его возвращения. Даже эскизы к подвенечному наряду нарисовал. О том, что было дальше, история умалчивает. Но хочется думать, что эта свадьба состоялась, а невеста была ослепительна в своем уникальном платье!
Екатерина БОГДАНОВА.
Фото Павла СТЕПАНЕНКО.
