Мы сидели на низкой трибуне футбольного манежа в норвежском Хессенге, на искусственном газоне которого в этот момент играли "Динамо ГПС" и КИФ из Киркенеса. Сидели и вели разговор с бывшим капитаном "Севера" до рокового для команды 1984 года Николаем Алексеевым. Сейчас 57-летний Николай Иванович, по его признанию, редко выходит на поле. Но по старой тренерской привычке он зорко следил за происходящим в игре, одновременно отвечая на наши вопросы.
Наверное, обстоятельный разговор требует несколько иной обстановки - дома, например, за чашкой чая. Но наш приезд в Норвегию был столь стремителен, сколь и скоротечен. Поэтому договориться заранее о встрече мы не успели. Просто были уверены, что Николай Иванович такую игру не пропустит. Так оно и оказалось.
Но, с другой стороны, получилось даже символично - разговор с футболистом на футбольном матче. Внешние условия, как известно, во многом влияют и на содержание. Поэтому и диалог наш получился только о футболе. О старом и новом, норвежском и советском, мужском и женском. В общем, об игре. И о жизни.
Помнится, в советские годы в передаче "Футбольное обозрение" была рубрика "Разговор у кромки поля". Наша беседа была именно такой.
- Я родился в Ленинградской области и, призываясь в армию, уже знал, что буду служить в питерском "Динамо". Прошел там смотрины. Между прочим, вместе со мной в "Динамо" призывался Николай Ларионов, будущий капитан "Зенита", чемпион СССР, игрок главной сборной страны. Мы в юношах часто играли с его командой, а он из Волхова, и постоянно их обыгрывали. Но были ноябрьские праздники, про меня в военкомате забыли, а когда вспомнили, я уже был в Североморске на подводной лодке. В общем, моя питерская футбольная карьера завершилась, не успев начаться.
- А как складывалась ваша спортивная карьера на субмарине?
- А поначалу никак. Служил как все, был в нескольких автономках, и только в последний год службы, когда я стал начальником секретного отдела, у меня появилось время на спорт. Играл за сборную Северного флота. Но два года было потеряно на лодке, и стало ясно, что дорога в высшую лигу советского футбола для меня уже заказана. Хотя я все-таки после службы собирался в Питер, хотел попробовать себя в "Динамо", но жизнь повернулась иначе.
- Вы оказались в "Севере".
- Да. Сборная флота несколько лет подряд играла товарищеские матчи с "Севером". И в Мурманске решили пригласить нескольких наших игроков из сборной флота в "Север". Сказано - сделано. Я тоже получил приглашение, прошел смотрины, моя форма тренерский штаб устроила, и в итоге я принял решение остаться в Мурманске. Буду откровенен, здесь немалую роль сыграл материальный вопрос. За время службы на флоте я заработал шесть "полярок", поэтому, играя за "Север", получал бы гораздо большую зарплату, чем выступая за питерское "Динамо".
- Чем вам запомнились годы, проведенные в этой команде?
- Тем, что в первый сезон не все хорошо у нас получалось. Тогда, в 1977 году, ставилась цель создать команду из местных футболистов. Часть игроков пришла из кандалакшского "Металлурга", часть - из мурманского "Автомобилиста", и мы - четыре человека, демобилизованные с флота. Большинство из нас не имело опыта выступления во второй лиге чемпионата СССР. Только вратарь Мигун, защитник Хвостиков и капитан Проскурин играли на нужном уровне. Поэтому "Север" не мог конкурировать с другими командами второй лиги. Даже на морально-волевых качествах. Первый сезон мы, конечно, плавали. Упускали массу моментов для взятия ворот, сами пропускали глупые голы. Но потом, когда команда получила годовой опыт, когда мы еще раз получили подкрепление с Северного флота, у нас сложился боеспособный коллектив. Пару лет мы заканчивали сезон где-то в середине турнирной таблицы, а потом опять начался спад.
Мне нравился наш коллектив. Он был сплоченным, без группировок. Да, ребята из Кандалакши больше общались меж собой, а моряки с моряками. Но на тренировках и играх все были равны, невзирая на возраст и уровень мастерства.
- Давайте вернемся в 1984 год. Вы находились с командой на сборах, когда пришло известие о роспуске команды. Можете вспомнить, как это было?
- Предупреждения о возможном роспуске команды стали приходить сразу по окончании сезона 1983 года. А решение действительно было принято в тот момент, когда мы находились на спартаковском турнире в Москве. Эти соревнования специально были организованы, чтобы тренеры московского "Спартака" могли просматривать перспективных игроков. Выступили мы там здорово. В группе заняли первое место, победив "Спартак" из Орджоникидзе, затем команду из Красноярска, потом еще кого-то, сейчас уже не помню. Вышли в полуфинал, где встретились с московским "Спартаком". Против нас играли Дасаев, Бубнов, Черенков, молодой тогда Мостовой. Интересно было с ними играть, хотя голову они нам закружили здорово. Проиграли мы 4:0. Первый гол нам, по-моему, Бубнов забил. И вот в ходе турнира от спортивных чиновников мы узнали, что заявку нашу на участие в чемпионате не приняли. Приехали в Мурманск, еще месяца два ходили в подвешенном состоянии. Думали, что удачная игра в Москве поможет нам удержаться в чемпионате. Не помогло. Если честно, то угроза расформирования впервые возникла года за три до этих событий. Уж не знаю как, но наши начальники сумели тогда в Москве убедить всех, что этого делать не надо. Я так думаю, что пообещали построить спортивную базу, отремонтировать стадион, который уже тогда был в плачевном состоянии. Но за три года ничего сделано не было, и в Москве было принято окончательное решение.
- Итак, команды нет. Что было в вашей жизни после 1984 года?
- Все мы, кроме тех, кто уехал после расформирования, оказались востребованы в областном футболе. Играли за команду "Автомобилист", которая выступала в чемпионате области. Играли много, правда, нам за это уже не платили. В "Автомобилисте" играли те, кому уже было 35-40 лет. В этот момент стало набирать силу "Динамо". Руководство этой команды формировало коллектив из молодых и из ветеранов, с тем чтобы мы передавали им свой опыт и знания. Я уже работал директором спортивной школы, когда решили создать команду в высшей мореходке. Я взял там работу на полставки, набрал 20-25 человек, и они впоследствии стали очень прилично играть на городском первенстве. Таким образом, мы, ветераны "Севера", реально чувствовали свою полезность для города.
- А как вы оказались в Норвегии?
- В конце 80-х годов в Мурманск приехала команда ветеранов футбола из Норвегии. Затем мы ездили к ним. Тут выяснилось, что одна из команд ищет игроков в России. Приехали мы туда с товарищем, сыграли несколько матчей. А в итоге ответа не получили. Ни да, ни нет. Сказали нам, что сменился тренер и он будет принимать решение. А сколь долго, не понятно. И в этот момент поступило предложение от Бьерноваттена. Но для меня одного. И я, не долго думая, подписал договор. Взяли меня играющим тренером. Получилось так, что команду я к сезону не готовил. Приехал, а они уже три тура сыграли в третьей лиге. Тренер их парень оказался неамбициозный. Сказал, что если игроки решат, что я буду главным, то он согласен быть вторым тренером. Дал мне неделю, а сам сидел на трибуне, смотрел, как я руковожу тренировками. И вот через неделю подходит ко мне их капитан и говорит, что я их устраиваю и свое решение они сказали прежнему тренеру.
Так в 1992 году началась моя работа в Норвегии. Первый год было нелегко - языка не знаю, людей тоже. А вот на второй дело пошло, и три года подряд наша команда занимала второе место в третьей лиге Норвегии. До второй лиги оставалось чуть-чуть. Но тут в дела спортивные вмешались финансовые. Шахта - главный спонсор команды - закрылась.
- Очень похожая ситуация со многими командами российской второй лиги. Команды играют, но им даже не ставят задачу выйти в первую. Для этого просто нет средств.
- Совершенно верно. Здесь тоже деньги считать умеют. Содержание команды третьей лиги гораздо дешевле, чем второй. Поэтому, когда меня позвали в Киркенес, я дал согласие. Там как раз команда хотела попасть во вторую лигу. И в течение трех лет этого удалось достичь. Но тут произошло то же, что и с "Севером" в 1977 году. Опыта игры на более высоком уровне у игроков не было. Мы попали под пресс и ничего с эти сделать не могли. Команда проигрывала с разницей в три, четыре мяча. Народ пал духом. В этих условиях надо было усилить команду новыми игроками, но средств для этого не было. В этот момент мне поступило предложение перейти на другую работу, не связанную с футболом. И я дал согласие.
- И кем вы сейчас работаете?
- Занимаюсь снабжением российских судов, заходящих в порт Киркенеса.
- Я слышал, что ваша дочь делала большие успехи в футболе.
- Да, Маша постоянно ходила как хвост со мной на тренировки. Мама на работе, я на тренировку, и Маша за мной. И проявляла неподдельный интерес к игре. Я это заметил и стал ее тренировать. В Норвегии ведь женский футбол развит очень сильно. Постепенно у нее действительно стало неплохо получаться, и она входила в сборную Северной Норвегии. Затем ей даже удалось войти в число 33 лучших футболисток Норвегии до 16 лет. И ей был даже вызов в сборную страны этого возраста. Но мы были как раз в отпуске в Финляндии и решили не менять планов. Вот если бы приглашение пришло немного раньше, то она могла бы сыграть. А потом я отправил ее в спортивную гимназию в Альте, и там она во время товарищеской игры с мужской командой получила серьезную травму - разрыв крестообразных связок колена. На том Машин футбол и закончился.
- А вы в футбол продолжаете играть?
- Иногда за ветеранов. А так практически нет. Старые травмы дают о себе знать.
Андрей КИРОШКО.
Фото автора.
"Вечерний Мурманск".
